Так уж сложилось, что о силовиках я пишу либо что-то плохое, либо ничего, и у меня на то есть причины. Я вижу, как жёстко они действуют на мирных митингах, как задерживают случайных людей; меня самого задерживали больше десятка раз,
выламывали дверь в квартире, отбирали технику, а однажды
маньяк из ЦПЭ угрожал мне изнасилованием и убийством, пока его подчинённый в маске трещал электрошокером у меня перед лицом. Но сегодня я хочу сделать исключение и напомнить вам о том, что они не все такие, и более того, что таких — меньшинство.
Вчера мне выдалась возможность пообщаться с сотрудником росгвардии о службе и политике в спокойной обстановке. Не то чтобы простого росгвардейца было сложно найти на улице в центре Москвы, но сам я вряд ли стал бы вступать с ним в диалог. Помогла мне в этом
Оля Мисик, познакомив с сотрудником, охраняющим заборчик на Манежной площади. Он не москвич, как и почти все срочники в росгвардии, в своём городе окончил институт и отправился отдавать долг родине — в военкомате предложили распределиться в ФСВНГ, а он был не против, потому что решил, что в Москве служить интереснее, чем где-то в лесу.
Разговаривая с ним, я видел перед собой обычного человека, который говорил простые и очень знакомые вещи: что в Москве повсюду политика, что власти во многом неправы, но и лидеры оппозиции поступают неправильно и не думают о проблемах простого народа. Служба, по его словам, достаточно однообразная — просто стоишь рядом с заборчиком на каком-нибудь матче, концерте или празднике. К митингам больше внимания, но "по другую сторону баррикад" отличия от прочих мероприятий не так уж велики: тоже нужно стоять в сцепке, по приказу перемещаться, таскать заборы. Задержаниями они не занимаются — это функция полиции и ОМОНа. Он говорил непринуждённо, используя те же слова и вставляя те же штуки, что и мои знакомые. Сказал, кстати, что читает иногда мой канал и что здравая критика — это хорошо.
В разговоре ему приходилось прерываться каждые несколько минут: к нам подходили люди и спрашивали, как пройти в выставочный зал. Он отодвигал заборчик и пропускал их. На мой вопрос, зачем нужны все эти заборы, если люди проходят через них, он дал очень простой ответ: и заборы, и сами росгвардейцы стоят там для вида — в манеже выставляются дорогие картины, поэтому начальство решило поставить такую вот декорацию. Примерно с этой же целью он, видимо, отбывал службу на первомайской демонстрации, на концерте Шнура и на станциях метро — для придания серьёзного вида. Сам он не находит в этом ничего странного и, наверное, не помнит, что раньше, каких-то 7-8 лет назад, на улицах не было тонн металлолома и тысяч солдат в качестве декорации. А может, он просто думает, что в этой нашей Москве так было всегда.
Ещё он рассказал, что оппозиционеры относятся к ним предвзято. Например, на марше Немцова к нему с сослуживцами подошли несколько женщин и начали в их сторону кричать, кажется, "Это наш город!" или что-то такое. Мол, это было грубо и неприятно, а они ведь ни при чём, просто стоят. Показал ему видео, на котором мент с закрытым лицом дубинкой избивает лежащего человека 3 августа, на что он ответил, что и сам всё видел, но это ведь не он и вообще не их ведомство. Да, не он, действительно. Но подобно тому, как он не видит никакой связи между собой и тем психом с дубинкой, женщины на марше не видели между ними отличий.
Этот парень с заборчиком — представитель подавляющего большинства тех самых людей, называемых зловещим словом "силовики". Не
олигофрен Золотов и не
убийца Окопный, а он и его товарищи. Чем дольше мы будем придерживаться противоположных (и очевидно неверных) взглядов, будучи при этом обычными, похожими людьми, тем проще будет настоящим врагам свободы обманывать нас и расширять эту искусственную пропасть между двумя группами людей. Разделяй и властвуй — формула проста и стара, как мир. Только научившись воспринимать друг друга как соотечественников, а не как врагов, мы сможем понять, что настоящий враг у нас общий. Об этом надо при возможности говорить с ними и не забывать самим.