Адвокат Татьяна Окушко:
"Мне бы хотелось обратить внимание, что все обоснования продления срока содержания под стражей изложены в трёх абзацах, то есть буквально 10 предложений на всех 7 человек. Конечно, из продление меры пресечения необснованно. Хотя наши подзащитные, Мария Дубовик и Анна Павликова, находятся под домашним арестом, это тоже лишение свободы. Хочу обратить внимание, что на протяжении полутора лет они добираются до суда самостоятельно, в этом вопросе он им доверяет. Посему бы тогда не изменить меру пресечения на запрет определённых действий?"

Адвокат Максим Пашков:
"Я хотел бы сказать два слова о силе инерции, которая тянет эту меру пресечения. Когда-то кто-то решил, что эти люди опасны, и тогда их заключили под стражу. Сейчас всем совершенно очевидно, что это уголовное дело раздуто, что подсудимые невиновны, что 21-летняя девочка не может и не собиралась свергнуть власть, но эта сила инерции заставляет держать и держать их. Ваша честь, я надеюсь, что вы остановите эту инерцию."

Адвокат Николай Фомин:
"Во-первыз, постановление незаконно и необснованно, потому что мотивировка не представлена индивидуально. Во-вторых, обстоятельства дела изменились, всё свидетели допрошены. В-третьих, никто ранее не судим и все имеют положительные характеристики. Фактически, мы доказываем и перечисляем всё то, что в своём постановлении указал пленум Верховного суда. Но стоит представителю обвинения встать и сказать, что они надавят или скроются, потому что срок им светит большой... Но ведь тяжесть вменяемого преступления не является основанием для выбора меры пресечения. Они же не болванки, они люди, и у каждого свой характер, своя индивидуальная ситуация, и её надо рассматривать при выборе меры пресечения. Прошу суд отменить это постановление и наконец-то обосновать выбор."

Адвокат Ольга Карлова:
"Понимаю, что суд в данном процессе не рассматривает вопрос виновности подсудимых, но хочу начать именно с этого. Моя подзащитная Анна Павликова невиновна и любая мера пресечения для неё незаконна. Сторона защиты обязательно это докажет. Далее, в СИЗО у моей подзащитной серьёзно ухудшилось здоровье. Кто-то может сказать, что домашний арест — это легче, чем СИЗО, но она под ним уже полтора года, и учится её состояние здоровья, это очень тяжело. Также прошу принять во внимание обстоятельства вступления моей подзащитной в брак."

Руслан Костыленков: "Прошу отпустить меня под домашний арест. Квартира есть, гражданство есть. Всё."

Пётр Карамзин: "Адвокаты молодцы, поддерживаю их. Я устал, прошу отпустить на более мягкую меру."

Дмитрий Полетаев: "Ваша честь, прошу отпустить под домашний арест. Я никогда не привлекался к ответственности, от меня не будет проблем. Чем я хуже других подсудимых, это что, какая-то половая дискриминация? Я оправдаю доверия суда, отпустите меня."

Крюков, Павликова и Дубовик выступят чуть позже в заключительном слове.

Суд уже собрался закончить прения, почти забыв про сторону обвинения, но прокурор о себе напомнила.

По мнению стороны обвинения, пока преждевременно говорить о том, что представлены все доказательства. Павликова и Дубовик не лишены возможности получать медицинскую помощь под домашним арестом. Также прокурор считает, что постановление индивидуадизировано, в нём учтены характеристики личности подсудимых. Просит оставить постановление в силе.

Руслан Костыленков говорит, что при всём уважении к суду он не верит в то, что он способен принять такое смелое решение, как изменение меры пресечения. "Наша судьба решится уже скоро, в Люблинском суде, судьёй Масловым. Он мудрый человек, и если на него не надавят, мы скоро будем дома."

Вячеслав Крюков произносит замечательную эмоциональную речь о политическом преследовании фигурантов дела "Нового величия". Он зачитвает выдержки из постановления, апеллирует к понятиям обоснованности, необходимости и справедливости, указанным там. Особое внимание он обращает на фразу "изменение меры пресечения не будет соответствовать интересам общества" — Крюков рассказывает о том, что за их делом следит вся страна, и каждый, кто слышал о нём, знает, что оно сфабриковано. В заключение он обращается к судьбе, призывая его не участвовать в политических репрессиях, чтобы потом ему не было стыдно перед самим собой, перед своими детьми и перед историей. После этого он говорит, что постановление Люблинского суда совершенно бессмысленно, поэтому его можно просто порвать и выкинуть, разрывая его перед камерой.

Знал бы заранее — писал бы звук. Браво, Слава!

Анна Павликова рассказывает о многочисленных сложностях, связанных с домашним арестом, с которыми она сталкивается при помещении медицинских учреждений. Она развёрнуто опровергает утверждение прокурора о том, арест не мешает получать медицинскую помощь. Павликова просит изменить меру пресечения на более мягкую.

Мария Дубовик также говорит о трудностях при любом походе в поликлинику и о фактической невозможности учиться. Кроме того, она рассказывает, что домашний арест негативно сказывается на её состоянии, она страдает от нахвтки общения и просит изменить меру пресечения.

Суд удаляется в совещательную комнату

Судья возвращается и начинает оглашать постановление

Постановление оставить без изменений, апелляционную жалобу без удовлетворения

Ректор МГУ Виктор Садовничий надеется, что после истечения президентских полномочий в 2024 году Владимир Путин останется у власти в той или иной роли. Об этом академик заявил в беседе с журналистами в четверг в Кремле перед началом совместного заседания президиума Госсовета и Совета по науке и образованию, сообщает ТАСС.

"Россия, я думаю, нуждается пока в таком стабильном руководстве" — пояснил Садовничий, и добавил, что не может сейчас прогнозировать, как именно Путин останется у власти, но "есть варианты".

Виктору Антоновичу в этом вопросе можно верить: уж он точно знает массу вариантов оставаться на своём посту десятилетиями. Можно, например, отменить нафиг выборы, а потом всем рассказывать, что всё равно победил бы на них.

Сегодня в Санкт-Петербурге на Невском проспекте активисты провели одиночные пикеты в поддержку аспиранта мехмата МГУ Азата Мифтахова, которого больше года держат в СИЗО по абсурдному сфабрикованному обвинению

Позавчера мемный паблик МГУ запостил вот эту картинку. На фотке, несколько лет гуляющей по сети, США заменили на КНР и приделали карикатуру на китайский флаг и логотип МГУ. Казалось бы, совершенно обычный мем на актуальную новостную повестку — приказ о продлении каникул до 2 марта студентам, вернувшимся из Китая. Обычный для нас, но не для тех, кто прожил всю жизнь за великим китайским файерволом. На пост набежали толпы возмущённых китайцев и оставили 3 тысячи комментов про оскорбления, расизм, экстремизм, а заодно про силу их армии и уровень экономики, обещали написать заявления на админов паблика и всех, кто с ними спорил. Если даже ВК вызвал такую бурную реакцию, то представляю, какой культурный шок они испытают, увидев Telegram.

Ситуация на первый взгляд забавная, но если подумать, смешного тут мало. Люди настолько привыкли к цензуре и пропаганде, что противятся любым проявлениям свободы слова и не понимают даже самых простых шуток. Именно такой "суверенный интернет" хочет построить нам Путин.