6 апреля 1922 года двух-летняя Полин Пикар неведомым образом исчезла с фермы ее родителей в поселке Goas-al-Ludu (крошечное селение, находящееся во французской области Бретонь), что находится на вершине гор monts d'Arrée.
Ребенок играл во дворе фермы, и занятые сельской работой родители, пропажу дочери обнаружили не сразу, ориентировочно спустя пол-часа после ее исчезновения.
Местные жители тут же бросились на поиски ребенка, предполагая, что девочка вышла со двора фермы и ушла куда глаза глядят. Но поиски не дали результатов – маленький ребенок словно сквозь землю провалился.
Несколько дней спустя, стало известно, что в Шербуре (небольшой портовый городок на северо-западе Франции, находящийся на расстоянии примерно в 400 км от селения Goas-al-Ludu) была обнаружена маленькая девочка, полностью соответствующая описанию пропавшей Полин. Кроха, потерянная, бродила в одиночестве по улицам Шербур, чем и привлекла внимание жителей. Малышку отправили в местный хоспис на улице Goypel (сейчас такой клиники в Шербуре нет, на ее месте находится отель "Goypel"), ибо она была истощена и испугана. Вероятная Полин не отвечала на расспросы, не могла назвать своего имени, и создавала ощущение немого от рождения ребенка.
По прибытию в больницу Шербура, родители Полин поначалу вскрикнули от радости, поняв, что их девочка нашлась. Казалось, эта история пропажи ребенка завершилась благополучно. Но существовало одно «но».
Увидев супругов Пикар, ребенок никак не отреагировал на появление родителей.
Создавалось ощущение, что он и вовсе их не узнавал, не проявив ни радости, ни удивления. Оставаясь доброжелательной, улыбчивой и ласковой, также как и с персоналом госпиталя, ребенок не демонстрировал никаких сигналов, позволяющих сказать, что она узнает своих родителей.
Полин до пропажи уже неплохо говорившая, была активным и жизнерадостным ребенком, любящим своих родителей и развивающимся в соответствии своему возрасту. Однако, после ее исчезновения, очевидно под воздействием стресса и еще Бог знает чего, ребенок будто утратил способность говорить. Она не понимала французской речи ее родителей, у которых был свой, бретонский говор местности, в которой они проживали.
Интересным фактом являются свидетельства некоторых людей, видевших найденную девочку. Их заявления гласят, что она не была похожа на семейство Пикаров, которые имели довольно характерную сельскую внешность и фамильное сходство. Обветренная горным воздухом кожа, широкая кость, густые брови и утолщенный нос присутствовали у всех детей Пикаров. Найденыш, же напротив, был худосочен, белокож, с тонкими чертами лицами, и больше походил на ребенка из города, чем на деревенского жителя.
Пикары, пробыв с малышкой целый день в клинике, впоследствии отправят домой телеграмму, в которой выскажут неуверенность, является ли найденный ребенок их дочерью, ибо девочка с ними "не говорила и не узнавала".
Полин мычала, часто плакала и не произносила ни звука. К тому же одет ребенок был в совершенно незнакомую Пикарам одежду. Видимо, ситуация, в которую попала девочка, произвела регресс в ее развитии, и родители решают, что ребенку нужен покой и благополучие, дабы вернуть ее к нормальной жизни. По возвращении домой, соседи Пикаров приходят их поздравить и подтверждают, что найденный ребенок – это пропавшая Полин.
Но надеждам Пикаров на скорое выздоровление ребенка не суждено было сбыться. Спустя месяц после пропажи Полин, 8 мая один из фермеров сделал ужаснейшую находку в пустоши, менее чем в миле от фермы Пикаров.
Это был обнаженный труп 2-х летней маленькой девочки, находящийся в ужасающем состоянии, сильно изуродованный, очевидно лисами и полевыми грызунами. У ребенка практически полностью было уничтожено лицо, руки и ноги. Опознать ее не представлялось возможным, но по наличию некоторых признаков Пикары начинают утверждать, что именно это мертвое тело ребенка принадлежит Полин.
При беглом взгляде казалось, что ребенок, потерявшись, погиб прямо на поле от истощения и жажды. В ночь исчезновения, в горах бушевала гроза, и крики ребенка о помощи вряд ли мог кто-то услышать.
На трупе отс