С одной стороны удивительно, что такой
естественный, логичный, и бесспорно справедливый законопроект разработали только сейчас, при нынешнем составе российского правительства.
А во все предшествующие годы, получается, как-то даже в голову никому не приходило, что делать с необъятными капиталами, от неправедной жизни скопившимися у того или иного казнокрада.
По вопросу, как поступать с коррумпированной номенклатурой, общественный консенсус сложился сразу и единогласно.
Зато непосредственно с этой номенклатурой связанные необъяснимого происхождения денежные средства, это такая деликатная и вместе с тем совсем ещё малоизученная тема, эксперты до сих пор теряются в догадках, что это вообще такое - «деньги», возможна ли от них какая-то польза и насколько оно может быть опасно. Чрезвычайно загадочная субстанция, лучше вовсе ее не трогать, пусть где лежала, там и остаётся, от греха подальше. А то мало ли.
Очень ясно и подробно представляю себе эту картину. Менее абсурдной она от этого не становится. Тем более, что любое иное имущество, от недвижимости до ценных бумаг, у разоблачённых коррупционеров изымать в пользу государства можно.
Но как только звучит слово «деньги», все сразу же становится такое непонятное, что режиссёр Дэвид Линч в сравнении кажется детский сказочником. «Деньги не трогаем».
А почему не трогаем? И неужели есть какие-то сомнения, что при таких порядках чиновник должен быть истинно святым, чтобы отринуть соблазн хоть немножечко скоррумпироваться?
Ладно, давайте лучше поговорим о чем-нибудь хорошем. Хорошее у нас сегодня тоже есть, и даже в двойном объёме.
Во-первых, всякое дурное фокусничество о неприкосновенности необъяснимых денег наконец-то приказано прекратить.
Теперь, если у госслужащего любого уровня некстати обнаружится потайная банковская заначка, набитая баблом, в сумме превышающим три официальные годовые зарплаты ее владельца, и владелец не сможет внятно объяснить, как же так получилось, то не спешите завидовать, эти деньги не принесут ему счастья. Они перейдут на службу совсем другим людям, в том числе и вам, в государственный бюджет.
Во-вторых, важно понимать, что проблема, которую решает новый правительственный законопроект - это очень старая проблема. И все, кому положено, про эту проблему знали. И никто ничего не мог с ней сделать.
Чтобы решать такие проблемы, которые воспринимаются большинством уже почти как «наши национальные обычаи», нужна очень сильная политическая воля, подкреплённая к тому же соответствующим влиянием.
У российского правительства во главе с премьер-министром Михаилом Мишустиным, как мы видим, есть и то, и другое.
Вполне хватает для решения даже самых «вечных» проблем, особенно если они мешают достижению национальных целей, о которых обьявил президент России. Среди этих целей, разумеется, и борьба с коррупцией.
Особенно ценно, что самые непростые задачи решаются технично и аккуратно, во избежание крайностей, «без экстремизма».
Все-таки «три годовые зарплаты», которые закон не запрещает, это тоже деньги, и неплохие. Вполне можно жить. И достойно жить. Особенно если прилично себя вести.
А если совсем серьезно, то даже по одному этому антикоррупционному эпизоду можно вообразить примерный масштаб всех запланированных и уже совершаемых преобразований.
Я известный мегалофил, меня это зрелище искренне увлекает
