Эскизный проект реконструкции пересечения проспекта имени И. В. Сталина и набережной Обводного канала, 1951. «Красная конница Фрунзе» на мосту у одноимённого универмага и несбывшаяся высотка с башней.
Size: a a a
2018 February 05
Динамическая схема октябрьской революции созданная к ее 50–летию. Ленинград, СССР, 1967 год.
Про одежду в послевоенные времена
"Приобрести готовую одежду в магазине в середине 1950-х годов было очень непросто. В Ленинграде, например, лишь к 1950 году удалось сшить столько же пальто, костюмов и платьев, сколько их шили до войны. И это было ничтожно мало. Кроме того, для хорошего промышленного шитья необходимо было полностью поменять технологическое оснащение швейных фабрик. Выпускать достаточно сложные по фасону изделия поточным методом на плохом оборудовании было просто невозможно. В середине 1950-х годов на фабриках шили не только мало, но и в основном примитивно. Газета «Ленинградская правда» писала в мае 1959 года: «Никто не хочет покупать дамское пальто „кимоно“ из драпа „велюр“, произведенное на фабрике „Большевичка“». Ровно через год в той же газете можно было прочитать такие строки: «В 94 магазинах [Ленинграда], торгующих швейными изделиями, много пальто, костюмов и платьев. Но охотников до них не так уж много. Пугает главным образом расцветка. Преобладают совсем невесенние, темные цвета. Нет в продаже модных, хорошо сшитых мужских и женских костюмов, демисезонных пальто из высококачественных тканей».
Местные власти вынуждены были вмешиваться в этот процесс, принимая на своем уровне специальные постановления, например такие: «О мерах по расширению ассортимента, улучшению качества швейных изделий» (ЦГА СПб 2071, 8а: 85). В документах такого рода даже в начале 1960-х годов можно было найти прямые указания на необходимость разрабатывать «модели одежды на три типа сложения» (там же). Создавалось впечатление, что без таких нормативных указаний работники швейной промышленности не догадывались о существовании людей атлетического, нормостенического и гиперстенического типа. Швейная промышленность в условиях плановой экономики явно не справлялась со снабжением населения модной одеждой. В то же время тканей в СССР уже в середине 1950-х годов выпускали немало.
Власти, не надеясь на быструю перестройку работы промышленности, попытались решить проблему женской одежды с помощью расширения сети государственных пошивочных ателье. Конечно, они не были порождением хрущевских реформ. В конце 1930-х годов в стране действовала сеть элитарных, практически закрытых ателье. Но о широкой доступности услуг индивидуального пошива речи не шло. Так, даже в 1954 году в Ленинграде действовало всего 24 таких предприятия, тогда как в 1941 году – 46. Не отвечало запросам населения и качество выполнения заказов в ателье индпошива.
В 1954 году Плановая комиссия Ленгорисполкома, обследовав трест «Ленинградодежда», выяснила следующее: «В связи с изменениями силуэта увеличились модели „Реглан“, „Кимоно“, солнцеобразный клеш и при их выполнении оказалось, что не все закройщики достаточно подготовлены». Не спасло и введение так называемого бригадного метода пошива индивидуальных вещей, когда один человек пришивал только карманы, другой рукава, а третий отвечал за заделку швов. Автоматически перенесенный из поточного фабричного производства, этот метод оказался неприменимым к вещам, предназначенным для конкретных людей. Одно платье шили в среднем 8–12 человек. В результате резко выросло количество переделок (ЦГА СПб 2076, 7: 24, 26).
Плановая комиссия Ленгорисполкома зафиксировала до боли знакомые всем советским людям явления, которые были постоянным объектом острот сатириков. Это ограниченное число заказов – ателье принимало 4–5 вещей в день, введение записи на пошив одежды, безумно длинные сроки изготовления вещей – минимум 2 месяца, взятки закройщиков. Положение менялось очень медленно.
"Приобрести готовую одежду в магазине в середине 1950-х годов было очень непросто. В Ленинграде, например, лишь к 1950 году удалось сшить столько же пальто, костюмов и платьев, сколько их шили до войны. И это было ничтожно мало. Кроме того, для хорошего промышленного шитья необходимо было полностью поменять технологическое оснащение швейных фабрик. Выпускать достаточно сложные по фасону изделия поточным методом на плохом оборудовании было просто невозможно. В середине 1950-х годов на фабриках шили не только мало, но и в основном примитивно. Газета «Ленинградская правда» писала в мае 1959 года: «Никто не хочет покупать дамское пальто „кимоно“ из драпа „велюр“, произведенное на фабрике „Большевичка“». Ровно через год в той же газете можно было прочитать такие строки: «В 94 магазинах [Ленинграда], торгующих швейными изделиями, много пальто, костюмов и платьев. Но охотников до них не так уж много. Пугает главным образом расцветка. Преобладают совсем невесенние, темные цвета. Нет в продаже модных, хорошо сшитых мужских и женских костюмов, демисезонных пальто из высококачественных тканей».
Местные власти вынуждены были вмешиваться в этот процесс, принимая на своем уровне специальные постановления, например такие: «О мерах по расширению ассортимента, улучшению качества швейных изделий» (ЦГА СПб 2071, 8а: 85). В документах такого рода даже в начале 1960-х годов можно было найти прямые указания на необходимость разрабатывать «модели одежды на три типа сложения» (там же). Создавалось впечатление, что без таких нормативных указаний работники швейной промышленности не догадывались о существовании людей атлетического, нормостенического и гиперстенического типа. Швейная промышленность в условиях плановой экономики явно не справлялась со снабжением населения модной одеждой. В то же время тканей в СССР уже в середине 1950-х годов выпускали немало.
Власти, не надеясь на быструю перестройку работы промышленности, попытались решить проблему женской одежды с помощью расширения сети государственных пошивочных ателье. Конечно, они не были порождением хрущевских реформ. В конце 1930-х годов в стране действовала сеть элитарных, практически закрытых ателье. Но о широкой доступности услуг индивидуального пошива речи не шло. Так, даже в 1954 году в Ленинграде действовало всего 24 таких предприятия, тогда как в 1941 году – 46. Не отвечало запросам населения и качество выполнения заказов в ателье индпошива.
В 1954 году Плановая комиссия Ленгорисполкома, обследовав трест «Ленинградодежда», выяснила следующее: «В связи с изменениями силуэта увеличились модели „Реглан“, „Кимоно“, солнцеобразный клеш и при их выполнении оказалось, что не все закройщики достаточно подготовлены». Не спасло и введение так называемого бригадного метода пошива индивидуальных вещей, когда один человек пришивал только карманы, другой рукава, а третий отвечал за заделку швов. Автоматически перенесенный из поточного фабричного производства, этот метод оказался неприменимым к вещам, предназначенным для конкретных людей. Одно платье шили в среднем 8–12 человек. В результате резко выросло количество переделок (ЦГА СПб 2076, 7: 24, 26).
Плановая комиссия Ленгорисполкома зафиксировала до боли знакомые всем советским людям явления, которые были постоянным объектом острот сатириков. Это ограниченное число заказов – ателье принимало 4–5 вещей в день, введение записи на пошив одежды, безумно длинные сроки изготовления вещей – минимум 2 месяца, взятки закройщиков. Положение менялось очень медленно.
Строительство Ленинградского метро началось в декабре 1940—январе 1941. Виктор Васильевич Червяков, директор Музея метро, рассказывает об этом подробно и показывает интересные документы.
«Дома-корабли» серии 1-ЛГ-600 действительно похожи на корабли благодаря сплошным рядам окон по фасаду. Строились в Ленинграде с 1969-го года. Их порой обозначали как «дома чешской серии» ↓
Кроме 1-ЛГ-600 под определение «чешские» в СССР почему-то попадали разные типы и серии домов. В Ленинграде я жил в Ш-5733/8, его тоже называли «чешским». В Москве так называли серии II-49 и II-68 ↓
1ЛГ-600/14 «Точечный корабль» или «Пионерточка»: точечная версия на улице Пионерстроя. Переработанный проект с различным расположением окон на каждом этаже — вариативность фасадов в типовой застройке
ДК «Невский» Евгений Левинсон спроектировал в неоклассическом стиле в начале 1950-х. Строительство началось и остановилось на долгие годы. К идее строительства ДК вернулись лишь в 1964 году.
2018 February 07
Вид на станцию метро «Петроградская» без Дома Мод, 1965. Вход изначально был только через подземный переход.
Ленинградский «Дом мод», проект 1965 года. Вид с Кировского проспекта и разрез.
Ленинград, 1985. «Почта, телеграф, телефон», ресторан «Нева», Усть-Катавский трамвай со сдвижными дверьми «КТМ-5М3», «Икарусы»-гармошки и «Публичка» в лесах. Фото: Roelof Foppen.
Ленинград, весна 1968. Дом Бассейного товарищества, Мальцевский рынок и ленинградские трамваи по прозвищу «слоны» — ЛМ-49 и ЛП-49. Фото «Котя и Боба в Прудках» из коллекции Константина Свирчевского
Ленинградский таксист, конец 1970-х. Фото: Michael Neubert
Самое интересное на фотографии — десяток стаканов на автомате с газированной водой. Невский проспект, июнь 1985 года. Фото: Gerald Leonard
2018 February 08
Съёмки программы Ленинградского телевидения «Музыкальный ринг». Слева направо: Виктор Цой, Андрей Крисанов, Игорь Тихомиров, Юрий Каспарян, Георгий Гурьянов. 1987 год. Фото Дмитрий Конрадт
Строительство станции «Технологический институт», 1954 год. Фотограф Давид Михайлович Трахтенберг.
Центральный парк культуры и отдыха имени С. М. Кирова, Ленинград, январь 1978 года. Из личной коллекции Анатолия Плотникова.
Ленингадский Зоопарк, сентябрь 1975 года. Из личной коллекции Анатолия Плотникова.
Ленинградский Дом книги, 1987 год. Фото Erik Sundvisson.
Лиговский проспект и Обводный канал, 1979 год. «СЛАВА ГЕРОЯМ ТРУДА» надпись на брандмауэрах, которые до сих пор используются для рекламы и наглядной агитации. А вот деревьев на Лиговском больше нет.