Чем больше изучаю геноциды, тем больше понимаю, что спланированные массовые убийства по этническому признаку, несмотря на огромные затраты для своей организации, не имеют никакого рационального основания и являются чисто психологическим феноменом. Как люди модерна, мы пытаемся найти рацио в Холокосте, Руанде и тп потому, что иррациональность пугает (наемный убийца менее опасен, чем психопат, ибо киллера можно просчитать и с ним можно договориться), а рационализация («Это не шизик с топором, это борец с угнетением, которого доводили 200 лет») вновь позволяет сделать немыслимое мыслимым, под видом объяснения трагедии обманывая самих себе комфортным выдуманным прагматизмом.
Но Холокост или Руанда были абсолютно невыгодны и безумны с чисто практической точки зрения для немцев или хуту («окончательное решение» - 1943 год, на Восточном фронте - обвал, самое время начать евреев на поездах катать, аналогично в Руанде - после февральского наступления РПФ диктатура хуту стоит на грани военного краха, самое время начать тратить ограниченные военные ресурсы на убийство женщин и детей), это чисто психологический феномен, для которого нужны:
1. Ресентимент, то есть бессильная (ключевое слово именно «бессильная») зависть. Для формирования ресентимента нужен национальный нарратив «столетиями нас угнетали», подающий историю нации как историю постоянных бесконечных неправд и унижений, конца и края которым нет и не предвидится.
2. Четко очерченная этническая группа, которая мешает выйти из бесконечного тупика неправды, раз за разом нанося удар в спину то немцам накануне победы в 1918 году, то хуту накануне реформ 1990 года.
3. Военно-политическая катастрофа (Сталинград, февральское наступление 1993 года), когда уже всем понятно, что если раньше просто неправда была, то дальше вообще пиздец, полный и окончательный.
4. И вытекающий из этого простой выбор, то ли «уйти покорно в мрак ночной», то ли включить режим «раз пошла такая пьянка, режь последний огурец», и напоследок таки устроить вековечным угнетателям резню. Резню, еще раз, абсолютно иррациональную (рационально думать о жизни после войны, которую наверное будет проще построить, не находясь в розыске за массовые убийства), вредящую попыткам сохранить разваливающийся порядок, тратящую последние скудные ресурсы, и потому прагматически необъяснимую.
Но психологически невероятно привлекательную. И именно это зрелище умных и хитрых политиков-циников, накануне краха отключающих рацио и превращающихся в 13-летних затюканных подростков, решивших наконец отомстить успешным одноклассникам, так привлекает в изучении геноцидов. И именно оно объясняет немыслимые вспышки дичайшей ненависти, в том числе ненависти со стороны украинцев к русским в 2014 году. И именно поэтому нормальным, не покореженным рессентиментом людям, так тяжело понять, с чего вдруг бывшие соседи, а то и члены семьи, вдруг превращаются в монстров.
И именно поэтому же геноцид в России (ну, со стороны русских) в обозримом будущем невозможен: во-первых, несмотря на все старания многонационалов про «тысячелетнее рабство», привить русским самосознание забитого школьника не удалось, «народ-победитель» и все тут.
А во-вторых, у русских слишком много врагов (США, Европа, исламисты, среднеазиты, китайцы и японцы), чтобы можно было сказать, что, избавившись от кого-то из них, мы решим все свои проблемы (или хотя бы отомстим жестокому миру). «Советская сволочь» же категория не этническая, а культурно-политическая, поэтому и черепомерки с мачете для окончательного решения советского вопроса решительно не подходят.
