После очередных разоблачений и контр-разоблачений в деле Скрипалей Ватфор хочет поговорить о кризисе доверия и вредности противостояния для умов наблюдателей.
Вспомним цепочку событий. В Великобритании обнаруживают отравленных Скрипалей. Внешне- и внутриполитическое ведомство Соединённого Королевства крайне недовольно, что кто-то травит химией его подданных, и довольно быстро находит виновного. Виновному, в данном случае русскому военно-политическому руководству, предлагают публично покаятся и разоружиться перед партией.
Опций у обвиняемых мало. Вернее, одна. Никто в здравом уме признаваться в покушении на уже несколько лет живущего на территории Великобритании бывшего сотрудника не будет. Поэтому отрицать причастность Россия будет в любом случае. В случае виновности руководство будет пытаться сбить общественность с толку информационным шумом для прикрытия.
А в случае невиновности? А в случае непричастности у российских официальных лиц очень приблизительное представление о том, что произошло на самом деле. Будут ли они сотрудничать? С нашего штатного дивана складывается впечатление, что в их модели любой даже намёк на уступку это повод для дальнейшего давления со стороны «партнёров». А значит, отрицать причастность надо в максимально резкой форме, с шутками и прибаутками. Тем более, что это и так уже сложившийся modus operandi, если вспомнить те же интервью Путина, где в ответ на вопросы о правах человека он в лучшем случае отшучивался. На это накладывается специфика государственных СМИ, которые рассказывают удивительные истории (см. неспособность разобраться, что именно происходило с пробами BZ), устраивают довольно странное «интервью» и изо всех сил пытаются доказать, что никакого новичка нет, потому что признать утечку отравляющих веществ, либо провал агентуры, либо ещё что-то не очень хорошее — это потеря лица, потеря лица это уступка, а про уступки см. выше.
Компетентность сотрудников российских СМИ, кроме всего прочего, оставляет желать лучшего, из-за чего на выходе имеем откровенно некачественный информационный продукт.
Получается, что в любом случае в сложившейся ситуации модель поведения России сводится к публичному посыланию обвинителей в максимально неуважительной форме. На что в Великобритании отвечают «попались, Скрипаля отравители! Не хотите сотрудничать, значит вы и отравили-с!».
В сложившейся ситуации психически нормальному, но заинтересованному человеку хочется знать, что всё-таки произошло. Чтобы откалибровать модель реальности в голове, чтобы понять, чего от кого ожидать, в конце концов. И тут этому человеку предлагается выбор из двух сортов недоброкачественного информационного продукта: либо принять британскую версию, которая меняется каждые два дня (сначала Новичок могли сделать только в России, потом оказывается, что его синтезировал кто попало, потом Скрипалей ликвидировал лично полковник спецслужб, но сделал это недостаточно хорошо, потому что спецслужбы растеряли компетентность, но это неважно, потому что главным было не отравить, а послать сигнал, но…), либо допустить другую конспирологию, что британцы ради информационных операций или выбивания уступок по брекзиту либо ради каких-то плюшек сугубо в инфополе кого-то потравили. И так получается, что Скрипали не часть реального мира, который можно измерить-пощупать, а какое-то литературное произведение, которое можно интерпретировать, как бог на душу положит, в зависимости от уже существующих предубеждений. От этого Ватфору грустно и печально.
Что делать, чтобы Ватфору не было грустно и печально? Наверное, стоит задуматься о снижении градуса конфронтации, о каких-то культурно-политических связях, о необходимости межгосударственного общения не только на официальном уровне, чтобы стороны больше знали о намерениях и модели поведения друг друга и не исходили из иррационально зловредной природы противника.
