Общественность требует от меня выступить на тему радикальной расправы над мастурбатором Си Кеем
https://tjournal.ru/62009-lui-si-key-soglasilsya-s-obvineniyami-v-masturbacii-v-prisutstvii-zhenshchin Почему все время есть две крайности, два лагеря поехавших — а посередине стою я и одиноко охуеваю (как Траволта в знаменитом меме с пальто).
Я специально не лезу в последние скандалы с домогательствами — потому что в таких дискуссиях все равно будешь выглядеть или мудаком, или мизогиней или толерантным фашистом (который в стремлении ко всему хорошему уничтожает нахуй все живое).
В деле Си Кея мне не хочется быть мразью, которая скажет «не хочешь смотреть, как он дрочит — не смотри», но все же, как говорится, есть вопросы.
Я честно не знаю — можно ли считать то, то женщины им восхищались — использованием власти над ними — он вроде бы спрашивал у них разрешения, некоторые соглашались посмотреть. Никто из них о том, что он как-то заставлял или угрожал не заявляет.
«Использованием власти» можно тогда считать и обычную влюбленность в тебя человека — когда человек в тебя влюблен, он может сделать для тебя многое, получается — ты пользуешься властью над ним, получаешь от него то, что ты хочешь (а потом он будет жалеть, что сделал для тебя что-то. Например, сделает тебе минет, а потом поймет, что ты мразь и пожалеет об этом).
Короче с учетом того — что никак эти обвинения не проверишь и не опровергнешь — можно далековато зайти.
Боюсь, на Западе борьба со всем плохим иногда доходит до стадии, когда победивший дракона сам становится драконом.
И я имею в виду не дело Си Кея — а то, что понятие домогательств все больше расплывается и растягивается (с учетом, что просто на одних словах можно закатать человека в асфальт — это страшно).
Совсем недавно мы спорили с некоторыми феминистками о том — можно ли считать просто словесное предложение секса домогательством (я домогательством фразу «не хочешь ли потрахаться со мной?» не считаю, я сама могу это сказать мужчине, достойно получить отказ и заплакать).
Мне не нравится некое негласное признание женщины всегда безвольной овечкой (что-то такое чувствуется в этих радикальных призывах обезопасить женщину). Понятно, что женщину надо обезопасить — но риторика с акцентом на то, что женщина такая безвольная глупышка мне не нравится. Женщина в ответ на предложение «хочешь посмотреть мой член?» в состоянии ответить «нет» и не пойти или уйти (если ей не преграждают путь или не угрожают как-то, конечно). Ну мне бы не хотелось из лучших побуждений превращать женщину в неприкасаемого ущербного.
Но больше всего мне не нравится — что вся эта ситуация на западе — кривое отражение ситуации в России. У нас тут не сажают даже за изнасилование! Людей насилуют, убивают, пытают. Поэтому скандал с Си Кеем некоторым кажется чуть ли не насмешкой над теми, кто пострадал от изнасилования или домогательств (за которые у нас в стране не наказывают вообще).
По поводу статьи Латыниной — она мизогинная — и там уже в начале есть чудовищная вещь, что если женщина ехала со словами «буду трахаться», а потом передумала трахатья — то как бы грошь цена ее обвинениям (вот это уже сразу обесценивает весь текст
https://www.novayagazeta.ru/articles/2017/11/09/74494-seks-inkvizitsiya).
Потому что если человек перехотел трахаться (даже если обещал) — значит он перехотел, «нет» значит нет (в России это не понимают).
Вообще дискуссии на эти темы больше похожи на поиск наибольшей мрази, а не на поиск истины (битва женоненавистников с мужененавистницами). В России скатываются в ненависть к женщине (всегда), а в Америке иногда чересчур скатываются в ненависть к мужчине.
И было бы круто если бы все научились сообщать о своих желаниях. Например, я — когда меня зовет друг к себе домой — спрашиваю — «ты не думаешь же, что я буду трахаться с тобой? Я не хочу. Может мне не ехать лучше тогда?». Или наоборот — я уточняю «парень, я тебя зову домой, потому что хочу тебя и планирую приставать. Дружить я не хочу. Подумай!»
