Однажды, после катастрофы нашего самолета, летевшего из Египта в Петербург, я делала подробный анализ аудиторного резонанса. Напомню кратко: был какой-то благословенный период без авиакатастроф и когда случилась трагедия 31 октября 2015 года медийный и аудиторный резонанс многократно превзошёл все прежние.
Помните ещё трагичный мем, которым долго спекулировали медиа в заголовках про «самого главного пассажира». Это было подписью к фото во Вконтакте, где годовалый ребёнок смотрит через стекло на лётное поле. Мама этой девочки, Дарины Громовой, опубликовала фотографию за несколько минут до посадки на самолёт.
Что же отличало эту катастрофу от прежних и даже от произошедшей двумя годами раньше под Казанью (погибли около 50 человек) с точки зрения резонанса. Кроме числа жертв (224). А то, что большинство пассажиров оказались в близком круге.
- их было много (около 200 подростков и взрослых)
- люди летели из отпуска, с моря, причем в холодное время года, когда погода и природа контрастно отличаются. То есть всё это стимулируют мотивацию постить большое количество фотографий.
- они были из мегаполиса. Причём из города, где присутствие в социальных сетях было одним из самых заметных. Очень многих из них позже журналисты (и обычные пользователи) смогли найти позже в соцсетях.
Вот именно эта эмоция, когда сотни тысяч пользователей обнаружили, что погибшие в одном клике, в одном социальном графе, что с ними есть общие френды тогда срезанировало и осталось теперь уже не как социальный феномен, а уже обстоятельство.
И к нему стали привыкать. Я считаю очень важным показать отрицателям, скептикам, просто равнодушным людям, что погибшие от ковид (просто пациенты, медики, священники) не единица статистики, а физически близкие люди.
https://t.me/rian_ru/37481
