Давайте начнем с самого простого — с Ильи-расследователя в тексте «Медузы».
Всю инфу Солопову принес Илья, который упоминается в статье без фамилии. Я знаю его лично. В день публикации моего первого текста про пензенскую «Сеть» Илья писал мне истерические сообщения в личку, обещая сломать ноги за то, что я называю ребят «антифашистами» — по его мнению любая политизация дела навредила бы. Всю неделю до этого он отговаривал нас вообще публиковать эту историю с пытками и страйкболом, уверял, что это не поможет.
Я подумал, что Илья очень переживает за фигурантов, потому что кого-то из них знает. Мы поругались, а потом его попустило, и мы продолжали время от времени общаться.
Я знаю Илью, а поэтому у меня к «Медузе» возник ряд вопросов, если уж говорить о важных деталях.
Почему в тексте ничего нет про личный конфликт Ильи и Пчелинцева? Почему не упоминается, что Илья после того, как Пчелинцева посадили, стал встречаться с его женой, теперь уже бывшей? Почему там нет ничего о письмах об этом, которые писал Илья Диме в тюрьму? А о тех письмах, которые он писал жене Шишкина? А о конфликте Ильи с Шишкиным, Сагынбаевым, вообще в принципе о том, что для него все это — личная история — и именно так он ее воспринимает.
Личная заинтересованность основного источника расследования, важная деталь, как считаете?
Я, как человек, два года общавшийся с Ильей, могу охарактеризовать этого человека. Я бы сказал, что он не очень уравновешен. Что он любит лезть во все истории, которые считает важными и интересными, что он плодит по одной или больше безумной идее в день. Что я слышал от него десятки безумнейшим планов по спасению фигурантов дела «Сети» с помощью тонких общественных кампаний, с помощью встречи с Кириенко, с помощью конкурса «Лидеры россии», с помощью апелляции к высшим чинам фсб и прочее подобное и самое разное. Обыкновенно Илья пишет по 50 сообщений в ответ на твое одно, развивая в своих рассуждениях теории, гипотезы, планы и простые объяснения сложных проблем.
Для примера: по его гипотезе, в антифа-среде популярны девушки с большой грудью, потому что в антифа-среде много людей, воспитанных мамами.
Возможно, эти характеристики не вошли бы в текст «Медузы», конечно, но они позволили бы подписавшимся под ним понять, что не все, что говорит Илья, может быть правдой. Позволили бы засомневаться и задуматься — в чем в принципе и состоит, наверное, работа журналиста.
А почему этой инфы нет у Макса Солопова? Да потому что он об этом не спросил. Ни участников кампании, ни родителей, ни адвокатов — никого. Зачем, если нужно хайповать на горячей теме прямо сейчас, пока кто-то из коллег пытается раскопать что-то кроме рассказов Ильи-расследователя (и которых, этих коллег, «Медуза» кинула в угоду хайпу).
Всю инфу Солопову принес Илья, который упоминается в статье без фамилии. Я знаю его лично. В день публикации моего первого текста про пензенскую «Сеть» Илья писал мне истерические сообщения в личку, обещая сломать ноги за то, что я называю ребят «антифашистами» — по его мнению любая политизация дела навредила бы. Всю неделю до этого он отговаривал нас вообще публиковать эту историю с пытками и страйкболом, уверял, что это не поможет.
Я подумал, что Илья очень переживает за фигурантов, потому что кого-то из них знает. Мы поругались, а потом его попустило, и мы продолжали время от времени общаться.
Я знаю Илью, а поэтому у меня к «Медузе» возник ряд вопросов, если уж говорить о важных деталях.
Почему в тексте ничего нет про личный конфликт Ильи и Пчелинцева? Почему не упоминается, что Илья после того, как Пчелинцева посадили, стал встречаться с его женой, теперь уже бывшей? Почему там нет ничего о письмах об этом, которые писал Илья Диме в тюрьму? А о тех письмах, которые он писал жене Шишкина? А о конфликте Ильи с Шишкиным, Сагынбаевым, вообще в принципе о том, что для него все это — личная история — и именно так он ее воспринимает.
Личная заинтересованность основного источника расследования, важная деталь, как считаете?
Я, как человек, два года общавшийся с Ильей, могу охарактеризовать этого человека. Я бы сказал, что он не очень уравновешен. Что он любит лезть во все истории, которые считает важными и интересными, что он плодит по одной или больше безумной идее в день. Что я слышал от него десятки безумнейшим планов по спасению фигурантов дела «Сети» с помощью тонких общественных кампаний, с помощью встречи с Кириенко, с помощью конкурса «Лидеры россии», с помощью апелляции к высшим чинам фсб и прочее подобное и самое разное. Обыкновенно Илья пишет по 50 сообщений в ответ на твое одно, развивая в своих рассуждениях теории, гипотезы, планы и простые объяснения сложных проблем.
Для примера: по его гипотезе, в антифа-среде популярны девушки с большой грудью, потому что в антифа-среде много людей, воспитанных мамами.
Возможно, эти характеристики не вошли бы в текст «Медузы», конечно, но они позволили бы подписавшимся под ним понять, что не все, что говорит Илья, может быть правдой. Позволили бы засомневаться и задуматься — в чем в принципе и состоит, наверное, работа журналиста.
А почему этой инфы нет у Макса Солопова? Да потому что он об этом не спросил. Ни участников кампании, ни родителей, ни адвокатов — никого. Зачем, если нужно хайповать на горячей теме прямо сейчас, пока кто-то из коллег пытается раскопать что-то кроме рассказов Ильи-расследователя (и которых, этих коллег, «Медуза» кинула в угоду хайпу).
