Скотт: «За два с половиной месяца, что я здесь, я продвинул роман на 20000 слов и написал рассказ. Учитывая, в каком положении я нахожусь последние годы, это для меня высшее достижение. Расплачиваться за него пришлось обычной моей нервной депрессией и пьянством до той степени, когда на меня может с презрением смотреть последний мальчишка-официант в бистро. У меня теперь выработалась такая манера: часам к 11 я напиваюсь до того, что перестаю владеть собой, из глаз хлещут слезы, а может, и не слезы, а лишний джин; я собираю вокруг себя всех, кому это интересно, и рассказываю, что никто меня в мире не любит и я тоже никого не люблю — и Зельду не люблю, и всю слушающую меня компанию; когда я дохожу до этого места, слушающая меня компания становится не столь уж дружелюбной, и я просыпаюсь в каких-то странных комнатах, в странных домах. Если не пью, я совсем одинок — пытаюсь работать, или просто извожу себя, или читаю детективы и сам себе доказываю, что человек в моем состоянии, да еще никогда не умевший, если нужно, помолчать, никому не может быть приятным собеседником. Но, напившись, я заставляю их всех расплачиваться, расплачиваться, расплачиваться…»

Хэм: «Дорогой Скотт,
отвратительное состояние депрессии, когда терзаешься, хорошо ли, плохо ли ты написал — это и есть то, что называется «награда художнику». Бьюсь об заклад, все получилось дьявольски хорошо. И когда ты собираешь вокруг себя этих слезливых пьянчуг и начинаешь плакаться, что у тебя нет друзей, ради бога, внеси поправку. Если ты скажешь, что у тебя нет друзей, кроме Эрнеста — паршивого короля романов с продолжением, — то и этого будет достаточно, чтобы их разжалобить».

Или вот, к примеру, Ильф и Петров:

«Хемингуэй приехал в Нью-Йорк на неделю. Он постоянно живет в Ки-Вест, маленьком местечке на самой южной оконечности Флориды. Он оказался большим человеком с усами и облупившимся на солнце носом. Он был во фланелевых штанах, шерстяной жилетке, которая не сходилась на его могучей груди, и в домашних чеботах на босу ногу.

Все вместе мы стояли посреди гостиничного номера, в котором жил Хемингуэй, и занимались обычным американским делом — держали в руках высокие и широкие стопки с „гай-болом“ — виски, смешанным со льдом. По нашим наблюдениям, с этого начинается в Америке всякое дело. Даже когда мы приходили по своим литературным делам в издательство „Феррар энд Рейнгардт“, с которым связаны, то веселый рыжий мистер Феррар, издатель и поэт, сразу же тащил нас в библиотеку издательства. Книг там было много, но зато стоял и большой холодильный шкаф. Из этого шкафа издатель вытаскивал различные бутылки и кубики льда, потом спрашивал, какой коктейль мы предпочитаем — „Манхэттен“, „Баккарди“, „Мартини“? — и сейчас же принимался его сбивать с такой сноровкой, словно никогда в жизни не издавал книг, не писал стихов, а всегда работал барменом. Американцы любят сбивать коктейли».

Дельная статья о способах передачи иностранных слов в русском языке.

https://medium.com/@ay4/881664c11295#.k2pkxut8d

Всячески поддерживаю точку зрения автора, хотя сам склоняюсь к использованию транскрипции: визуальный облик слова при переходе в кириллицу искажается в любом случае, а при транслитерации вместе с ним искажается и звучание. И вот писатель, скажем, Юджинидис превращается, например, в Евгенидиса — поди пойми, о ком речь.

Кстати, переводчики с французского (в отличие от английских) в этом плане со мной единодушно согласны. Иначе читать бы нам вместо Флобера, Мопассана и Уэльбека — Флауберта, Маупассанта и, прости господи, Хоуэллебекка.

Ну а тем, кто много читать не любит — мой пост на тему, гораздо короче (и куда менее познавательный). https://lampimampi.wordpress.com/2016/02/05/watson/

Иван Грозный в 1567 году, опасаясь свержения с трона, предложил королеве Елизавете выйти за него замуж на условиях предоставления политического убежища в Англии, если что. Королева его, ясное дело, послала лесом, на что царь со свойственной ему доброжелательностью ответил: «А ты пребываешь в своем девическом чину как есть пошлая девица».

В 1583 Иван снова сделал предложение заморской даме — родственнице Елизаветы княжне Хантинской (более известна как Мария Гастингс).

Дополнительную прелесть заманчивым предложениям придаёт тот факт, что в обоих случаях Иван писал письма, будучи женат: в 1567 — на Марии Темрюковне Кученей, в 1583 — на Марии Фёдоровне Нагой. Впрочем, в случае получения согласия царь как честный человек обещал от супруги избавиться.

Второе сватовство тоже не увенчалось успехом. Может, Иван и взял бы очередную Марию измором, да сам скончался на следующий год.

По-моему, любители сослагательного наклонения в истории упускают крутейший сюжет. Представьте: грозный русский царь эмигрирует в Альбион, знакомится там с молодым Шекспиром, выпивает с Фрэнсисом Дрейком, сажает на кол Гая Фокса, в общем, здорово проводит время. Вряд ли это сильно изменило бы ход событий (разве что вместо Генриха IV бард написал бы пару пьес про Ивана IV), но каков был бы колорит!

Потрясающее руководство Парфёнова по написанию чудовищных, клишированных, мёртвых советских передовиц, на которых училось плохо писать не одно поколение наших соотечественников: плоды пожинаем до сих пор.

«В тот день, когда приехали мы на поля совхоза «Красный коммунар», добрая выдалась погода и механизаторы не то что час – минуту каждую берегли. И когда спросили мы Николая Петровича Маркова – а именно его бригада первой нынче вывела своих стальных коней на пашню: «Как сегодня работать будете?» – ответил старый механизатор: «А как солнышко позволит». И в простых этих словах – вся вековая мудрость земледельца».

https://openuni.io/course/1/lesson/3/material/86/

Мало кто знает, что я собираю коллекцию оскорблений, которыми одни писатели покрывают других (это правда). Вот кое-что из любимого. https://lampimampi.wordpress.com/2016/03/24/hemingway-vs-faulkner/

Умнички @arzamasbot развили одну из лучших своих игр в полноценное приложение:

https://play.google.com/store/apps/details?id=com.arzamasemoji&hl=ru

Даже если поэзия вам неинтересна, можно потратить 99₽ и поддержать лучший образовательный сайт страны. Не упустите возможность.

В «Хоббите» Бильбо, играя в загадки с Голлумом, загадывает про солнце и маргаритки:

«An eye in a blue face
Saw an eye in a green face.
“That eye is like to this eye”
Said the first eye,
“But in low place
Not in high place”».

(Глаз на голубом лице / увидел глаз на зеленом лице. / «Тот глаз похож на меня, – / сказал первый глаз. – / Только он далеко внизу, / а не вверху, как я»).

Согласно книге, Хоббите придумал стишок на ходу, но его образы не так случайны, как может показаться.

Слово «daisy» в староанглийском языке, (основная научная специализация Толкина), изначально называлась «daeges eage», то есть «the day’s eye», «глаз дня» – и потому, что ее желтая сердцевина напоминает солнце, и потому, что маргаритка закрывается на ночь и распускается утром. А само солнце в Средние века нередко сравнивали с глазом и называли «оком мира». Загадка построена как игра на этих словах.

(«Хоббит. Путешествие по книге»)

Продайте все свои учебники по писательскому мастерству, купите томик дневников Толстого. Он там в 1953 году (25 лет парню было!) уже сформулировал все важнейшие принципы мастерства. Серьёзно.

https://lampimampi.wordpress.com/2016/03/31/leo-the-professional/

Никто уже и не ждал — а на русском наконец-то выходят Magicians Льва Гроссмана. Сериал по нему, кстати, отличный: Гарри Поттер в Нарнии, только герои постарше, присутствуют дурь, вырванные глаза и хмурый русский колдун по фамилии Маяковский.

http://biggakniga.ru/2016/03/31/%d0%b2%d1%8b%d1%85%d0%be%d0%b4%d0%b8%d1%82-%d1%80%d1%83%d1%81%d1%81%d0%ba%d0%b8%d0%b9-%d0%bf%d0%b5%d1%80%d0%b5%d0%b2%d0%be%d0%b4-the-magicians-%d0%bb%d1%8c%d0%b2%d0%b0-%d0%b3%d1%80%d0%be%d1%81%d1%81/

«Однако несмотря на все слои прошлого волшебного письма, у Гроссмана в трилогии есть два очень, очень здоровых смысловых посыла, за которые я не устаю его любить.
Первое — если тебе все время кажется, что у соседа в носу и волосы гуще, и сопли зеленее, а сам ты считаешь, что у тебя жизнь не удалась, потому что письмо из Хогвартса не пришло и, ну, не знаю там, сиськи не выросли, то проблемы не у Хогвартса и не у сисек — проблемы у тебя, и даже если тебе дадут волшебную палочку и четвертый размер, ты и палочку сломаешь, и осанку испортишь.
И второе — наш мир тоже волшебный, хотя бы потому что в нем есть «Хроники Нарнии» (и Донна Тартт, это я уже добавлю от себя)».

Обложка дрянь, конечно, но когда у нас иначе бывало.

Прекрасная история от Олега Лекманова: «Давным-давно к нам в отдел в институт Мировой литературы принесли докторскую диссертацию. Сляпана она была из разнообразных предисловий, которые автор писал к произведениям поэтов и прозаиков Серебряного века, печатавшихся тогда везде и огромными тиражами. В главе о "Мелком бесе" Сологуба диссертант забыл снять первую фразу: "Мой маленький друг, книжка, которую ты сегодня открываешь...", etc».
https://www.facebook.com/lekmanov/posts/901998433253107

В 1890 году Джеймс Мэтью Барри основал команду по крикету с умопомрачительным названием Allahakbarries. Никакой религиозной подоплёки: автор «Питера Пэна» считал, что ﷲ اكبر‎ переводится как «Небеса помогают нам».

Команда просуществовала 23 года, в ней играли Редьярд Киплинг, Артур Конан Дойл, Пэлем Вудхауз, Джером К. Джером, Алан Милн. Почётными членами команды, не выходившими на поле, были Герберт Уэллс и Гилберт Честертон.

Ольга Шустрякова в записках о переводе приводит замечательный пример боромирщины:

http://shustryakova.ru/post/142190252853

«Это — заключительный пассаж «Джейн Эйр», переведённый Гуровой в 1990-х очень близко к тексту:

„Сент-Джон покинул Англию ради Индии. Он вступил на избранную им стезю и следует по ней до сих пор. Никогда еще столь мужественный пионер не пролагал дорогу среди диких скал и грозных опасностей. Твердый, верный, преданный, исполненный энергии и света истины, он трудится ради ближних своих, расчищает их тяжкий путь к спасению. Точно исполин, он сокрушает препятствующие им суеверия и кастовые предрассудки. Пусть он суров, пусть требователен, пусть даже все еще честолюбив, но суров он, как воин Великое Сердце, оберегающий вверившихся ему паломников от дьявола Аполлиона. Его требовательность – требовательность апостола, который повторяет слова Христа, призывая: «Если кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною». Его честолюбие – честолюбие высокой самоотверженной души, взыскующей обрести место в первом ряду спасенных – тех, кто непорочен стоит перед престолом Божьим, тех, кто разделит последние великие победы Агнца, тех, кто суть званые, и избранные, и верные.

Сент-Джон не женат и теперь уже не женится никогда. Труд его был по силам ему, а ныне труд этот близок к завершению – его дивное солнце спешит к закату. Его последнее письмо исторгло у меня из глаз человеческие слезы и все же исполнило мое сердце божественной радости: ему уже мнится заслуженная награда, его нетленный венец. Я знаю, следующее письмо, начертанное рукой мне не известной, сообщит, что добрый и верный раб наконец призван был войти в радость господина своего. Так к чему лить слезы? Никакой страх не омрачит последний час Сент-Джона, ум его будет ясен, сердце исполнено мужества, надежда неугасима, вера тверда. Залогом тому его собственные слова.

«Мой Господин, – пишет он, – предупредил меня. Ежедневно Он возвещает все яснее: “Ей, гряду скоро!”, и ежечасно все более жаждуще я отзываюсь: “Аминь. Ей гряди, Господи Иисусе!"»“


А это — он же в переводе Станевич 1950-х. В свойственной советскому переводу манере убрана вся «религиозная пропаганда»:

„Что касается Сент-Джона, то он покинул Англию и уехал в Индию. Он вступил на путь, который сам избрал, и до сих пор следует этой стезей.

Он так и не женился и вряд ли женится. До сих пор он один справляется со своей задачей; и эта задача близка к завершению: его славное солнце клонится к закату. Последнее письмо, полученное от него, вызвало у меня на глазах слезы: он предвидит свою близкую кончину. Я знаю, что следующее письмо, написанное незнакомой рукой, сообщит мне, что Господь призвал к себе своего неутомимого и верного слугу“.


И, наконец, перевод великого Иринарха Введенского (19 век):

„Мистер Сент-Джон Риверс уехал в Индию и сделался там отличным миссионером. Он не женат“».

Вслед за сыном Есенина умерла  Елена Маяковская, дочь Владимира Маяковского.
http://colta.ru/news/10613

Отличный сайт об адресатах русских классиков: люди, которым посвящены романы или к которым обращены строки поэм.

http://www.adresati-klassikov.ru/

А бибисишным сериалом по «Тёмным началам» займутся сценарист «Молокососов» и продюсеры «Доктора Кто». Это хорошие новости.

http://deadline.com/2016/04/jack-thorne-adapting-his-dark-materials-philip-pullman-new-line-bbc-bad-wolf-1201731535/

Чертовски нужный инструмент: программа, которая блокирует все остальные программы и оставляет вас наедине с чистым листом, пока не выйдет нужное время или не будет написано заданное количество слов. Такой персональный надсмотрщик для прокрастинаторов вроде меня. Платная версия за 10 баксов позволяет отключить бэкспейс, чтобы избежать соблазна редактировать по ходу написания черновика.

https://writersblock.io

Совершенно романная история: Мария Игнатьевна Закревская-Бенкендорф-Будберг (или просто Мура) жила с Горьким и одновременно крутила роман с его приятелем Гербертом Уэллсом. Вдовец Уэллс был влюблён в неё до самой смерти, звал замуж, но Мура отказала. Эмигрировав в 1933, в 1936 приезжала на похороны Горького: из-за этого полагают, что она была агентом НКВД. В связях с британской разведкой, конечно же, тоже подозревают.

Горький называл Муру „железной женщиной“ и посвятил ей роман «Жизнь Клима Самгина».