Прочитал «Хронолиты» Роберта Чарльза Уилсона (который написал восхитительный «Спин» и совершенн невыносимый его сиквел «Ось»). Это роман про то, как на Земле начали появляться огромные статуи, присланные из будущего. Статуи изображают полководца по имени Куан и недвусмысленно намекают: через двадцать лет и три месяца этот самый Куан покорит всех на свете, а заодно и научится отправлять огромные каменюки в прошлое, в назидание предкам. Всё последующее повествование — описание того, как человечество реагирует на эту угрозу из будущего. Одни пытаются подготовиться к неизбежному и придумывают, как же противостоять Куану; другие с радостными воплями записываются в ещё не созданную куановскую армию: If you can't beat us, join us, как завещал агент Смит.
Так вот, на первый взгляд роман середнячковый. Чуть затянутый, с постоянными отступлениями и роялями в кустах (хотя рояли, к чести Уилсона, здесь не баг, а сюжетно оправданный инструмент). Фантастическая составляющая тоже хромоногая, многообещающая, но не вполне объяснённая. Главное достижение романа — почти осязаемое ощущение паники и ужаса перед лицом невидимого и неведомого врага с неясной мотивацией, и то, как некоторые люди поддаются обаянию этого врага, а другие пользуются им для оправдания всего на свете и отвлечения народа от текущих кризисов и проблем. То есть, по существу, роман о феномене терроризма в современном его понимании: Куан — это смертники в метро, снайперы возле концертного зала, угонщики самолётов над Нью-Йорком.
Дочитав роман, я полез на гудридс и ахнул. Потому что первое издание «Хронолитов» вышло в августе 2001 года. За пару недель до того, как в прямом эфире обратились в пыль башни-близнецы, показав всем новое лицо терроризма. А Уилсон, возможно, сам того не подозревая, умудрился попасть в самую больную точку наступающей эпохи. Только в одной детали он ошибся. В романе эпоха террора начинается в Юго-Восточной Азии, а до США добирается с трудом, и терпит там поражение. А в реальности первой целью террористов стал именно Нью-Йорк.
Это всё-таки поразительная вещь: есть великие писатели, а есть крепкие середнячки, но отчего-то уловить и сформулировать дух времени чаще выходит у вторых.
