Иэн Маккелен, Мартин Фримен и другие актёры из «Властелина колец» собирают деньги на создание музея в доме, где Толкин прожил с 1930 по 1947. Для этого дом нужно сначала купить. Стоит, кстати, этот проект Нортмур подъёмно – 5,4 миллиона долларов. Думаю, у нас есть такие, кто хотел бы в Лондон сбежать и тратят больше на клининг своих особняков.
Вообще, была совершенно уверена, что у британцев свой музей Толкина есть. Но нашла в Швейцарии, нашла что-то вроде музея у нас, а в Англии – нет.
А дом и сад, кстати, просто потрясающие.

На всякий случай заперла пылесос в кладовке

​​«Пиранези», Сюзанна Кларк

С невероятной скоростью перевели второй роман Сюзанны Кларк «Пиранези». Десять с лишним лет писался «Джонатан Стрендж и мистер Норрел», а «Пиранези» пришлось ждать шестнадцать.

«Джонатан Стрендж…» в своё время публику заворожил: георгианские провинциальные джентльмены, практикующие магию, феи, заклятия… Возможно, со времен Толкина и Джеймса Кейбела не выходило настолько стильного фэнтези. Куда там Мартину или Ротфусу… Кларк хвалили все: от читателей и до критиков.

Поэтому, когда переболевшая странной болезнью Кларк выпустила второй роман, он моментально был признан публикой хорошим. Вообще, романы писателя, который работает над книгой больше десяти лет, как правило, будут чаще признаваться удачными, чем романы автора, который выпускает по книге в год.

«Пиранези» действительно хорошая книга, но на предыдущий роман не похожа совершенно. Во-первых, персонажей всего 17 (не считая просто упомянутых). Причем существенное их число к началу повествования мертво. Единство места действия тоже присутствует: гигантский, нечеловеческий лабиринт, что-то среднее между Национальным археологическим музеем в Неаполе, замком Горменгаст, и отпечатанным в материи мировым бессознательным.

Главный герой, застрявший в этом месте без возможности (да и желания) выбраться, вынужден использовать свой помутившийся, но все-таки рассудок учёного, чтобы понять, что происходит вокруг него в этом лабиринте.

Если в первом своём романе Кларк отдавала должное Джейн Остин, то во втором уже больше Клайва Льюиса (два основных отрицательных персонажа связаны с Эндрю Кеттерли из «Племянника чародея») или Борхесу с его «Садом расходящихся тропок».

Поэтому у Кларк получилось что-то вроде антропологического детектива: пытаясь разгадать лабиринт, герои изучают его, строят теории, пишут мелом на стенах. И только одному из них открывается тайна: способ жить в гармонии с лабиринтом – это просто наблюдать его чудеса.

Очередной эротический листок, подписанный выжившим из ума на старости лет Сталиным.

Подпись: «Она вступила в Осоавиахим? Где парашют? Куда крепить значок? На срам? На курсы планеристок. Авиабус. И. Сталин».

Воскресный совет

Надеюсь, стоящих в очереди сразу в экспонаты записывали и в фонды Кунсткмеры помещали

https://t.me/novaya_pishet/15969

А Чубайс по какую сторону стекла?

Интересно, мы вообще до конца года доживем?

https://t.me/bbbreaking/73286

У Кристины Потупчик идёт серия эротических открыток с подписями Сталина. Хорошо бы узнать их предысторию, а ещё – издать альбом с ними (прям со скабрезными подписями вождя).
https://t.me/krispotupchik/2402

Хочется сказать, что это при любом долгом правлении в России любой вождь так дичает в созданном им самим застоем. Но в случае со Сталиным это не так. Ещё в 1920-30-е Сталин страстно писал скабрезности на эротических рисунках, правда, не женщин, как под старость, а мужчин. В 2009 году в Москве прошла выставка рисунков из архива Власика – охранника вождя. На ней демонстрировались 16 рисунков обнажённых мужчин (это были наброски, выполненные великими русскими художниками - Серовым, Репиным, Суриковым и др.). На каждом из рисунков Сталин оставил какую-либо надпись, обычно – скабрезную. Некоторые зарисовки голых мужчин Сталин делал и сам.
В следующем посте дам ссылки на эти рисунки.

Решила под конец года подвести немного итоги размышлений над явлением ковида. За прошедший год новый коронавирус превратился из просто сводки новостей из Китая в нечто гораздо большее, чем пандемия. По косвенным признакам можно предположить, что мы с вами стали свидетелями создания новой квазирелигии. Типа коммунизма. И вот почему:

Первая примета — медицинская маска.

Маска это теперь не только и не столько средство защиты, это символ принадлежности к сообществу. Как крестик у христиан. Человек без маски как человек без креста. По аналогии со спором о двоеперстии и троеперстии идут дебаты, какие маски более спасительные. Маска это пропуск в мир, в общество, своего рода тотем. Крестное знамение, которое открывает двери. Символично, что бывают маски двухслойные и трехслойные (каноничные и неканоничные).

Вторая примета — гонения на ковид-диссидентов, по аналогии с гонениями на ранних христиан, а позднее на старообрядцев или сектантов. Агрессия растёт. Людей без масок уже спускают с лестницы и выкидывают из автобусов. В Лондоне даже вагон метро целый выделили для тех, кто принципиально не хочет надевать маску.

Та же Попова говорит: «нужно преодолеть диссидентство в отношении неношения масок». Но ведь насморк — это не предмет веры. А ковид почему? Да и потом — диссидентство может быть только в отношении идеи, а не в отношении вируса. А тут впервые ставится вопрос веры в вирус. От нас не требуют веры в грипп или рак. Но вера в ковид — это уже неотъемлемая часть дискурса. Люди, которые критикуют ограничительные меры, подвергаются маргинализации и обструкции. Мир неизбежно раскалывается на антимасочников и послушных, верующих. В связи с чем начинается новая сегрегация общества. Это неизбежно приведет к тому, что среди ковид-диссидентов возникнет своя иерархия, ритуалы, лидеры, финансы.

Третья — уже появились свои великомученики — падшие от ковида. Врачи, которые погибают за нас. Они в глазах общества уже почти как святые.

Четвертая примета — ритуальность, обрядовость. Кроме уже рутинной замены одноразовых масок появились особые формы приветствия — локтями или кулачками. Достаточно вспомнить встречу Дудя с польскими националистами (которые восприняли это как оскорбление). Тошнотворно выглядит. Но хоть целоваться при встрече больше не надо.
А самоизоляция —это ж в чистом виде Великий пост — сидишь на самоизоляции, не имеешь права видеть близких и друзей, то есть ни веселиться, ни по ресторанам ходить. Одним словом, говеть.

Пятая — прививка как аналог причастия. Причастился — будешь жить. И надо ведь ещё регулярно повторять это действие. Тестирование же сейчас — это аналог исповеди.
Причем негласно принято результаты теста выложить в соцсети. То есть, исповедоваться публично. В средние века тоже исповедовались публично, прямо на площадях.

Шестая — от коронавируса нельзя окончательно исцелиться. Как и от греха. Безгрешных нет. Разве что дети. Но они и не умирают от ковида. Скоро под это подтянут какую-нибудь версию, связанную с тем, что у них помимо биологических особенностей есть какие-то фишки с ментальностью.

Еще один важный признак новой религии — равенство перед богом. Апостол Павел говорил, что во Христе «нет ни эллина, ни иудея». То же самое с коронавирусом и предрасположенностями к нему. Равны все. Заболеть может и олигарх, и бомж.

Седьмая примета — корона, как и вера, присутствует везде. На всех поверхностях, в воздухе, повсюду. Вирус как дьявол и бог — вездесущ. Даже если все будут прививаться, религиозный страх не уйдет.

И, наконец, последняя примета — духовный опыт. Как и у воцерковленных, у переболевших ковидом появляется особое внутреннее состояние. Многие описывают, как у них менялось настроение, появлялись новые ощущения, внезапная печаль, ярость, гнев, депрессия, апатия. Появляются новые, ранее неизведанные переживания. Пишут даже, что после болезни некоторые «перестали чувствовать Бога».

Такие вот наблюдения по итогам первого года Нового времени.

​​В недавно вышедших в «Азбуке-Аттикус» мемуарах Билла Сэмюэла, одного из руководителей большого книжного универмага «Foyles» в Лондоне, приводится текст манифеста книготорговца, который в 1927 году Уильям Фойл (дедушка автора) опубликовал в Foylibra, корпоративном журнале Foyles. Этот манифест-декларация назывался «Мои цели как книготорговца» и выглядел так:

1. Поставлять почти все Книги, которые выходят из печати или были изданы ранее.

2. Поставлять максимальное количество Книг максимальному числу людей, и для этого укомплектовать книжный магазин…

3. ...Специально обученным персоналом, который любезен, позитивен и всегда готов поделиться знаниями.

4. Иметь помещение как минимум 100 футов в длину, 100 футов в ширину и около 50 футов в высоту, с галереей, огибающей здание, и стеклянным куполом – как в книжном пассаже Cole’s Book Arcade в Мельбурне.

5. Побуждать людей покупать и собирать Книги, чтобы каждому интеллигентному человеку было стыдно не быть начитанным и не иметь небольшую библиотеку.

6. Убедить всех книготорговцев объединиться, чтобы содействовать достижению цели, сформулированной в пункте 5.

7. Устраивать литературные торжества, обеды и другие мероприятия, где люди интересующиеся Книгами, могут увидеть и услышать известных авторов – как делалось полвека назад.

8. Убедить книготорговцев и дружественные ассоциации выпустить миллионными тиражами брошюру, рассказывающую каждому члену общества об удовольствии и преимуществах, которые даёт чтение Книг.

9. Прожить достаточно долго, чтобы осуществить эти планы, и не забывать о них в повседневных заботах бизнеса.

Если переделать пункт про выпуск брошюры и сделать поправки на размеры книжного магазина с учётом времени, подписаться можно под каждым пунктом и сегодня.

Онищенко решил, видимо, добить жителей Санкт-Петербурга и устроить им сеанс старой-доброй сегрегации. Больше не надо быть евреем или чёрным – достаточно не переболеть ковидом. Для таких непереболевших будут закрыты рестораны и бары на Новый год. Ну, во всяком случае, так предлагает Онищенко. Зато те, кто переболел – те пожалуйте праздновать в лучшие заведения.

Если эксперимент себя зарекомендует хорошо, можно двинуться дальше. Непереболевшим надо будет запретить посещать театры, госучреждения, парки и музеи. Потом запретить пользоваться общественным транспортом. Потом заставить ходить по определенной стороне улицы. Потом можно и значок ковидный нашить. Пространство для творческих ограничений – огромное.

Вполне допускаю, что эти меры приведут к тому, что люди будут пытаться заразиться специально. Кто-то начнёт предлагать услуги «бессимптомного заражения». Рынок поддельных справок и свидетельств увеличится на порядки. Коррупционных дел в больницах прокуратуре хватит лет на пять вперёд.

Но Геннадия Григорьевича это не волнует. Он уже брякнул инициативой об стол и теперь может со спокойным сердцем продолжать бить себя по голове палкой.
https://t.me/bbbreaking/73448

Вашу маму и там, и тут передают
https://story.ru/istorii-znamenitostej/intervyu/kristina-potupchik-glavnyy-resurs-segodnya-eto-prostoe-chelovecheskoe-vnimanie/

Бывает

https://t.me/bbbreaking/73515

Умели раньше люди подарки дарить.

Сталин продолжает подписывать скабрезные картинки: « Комсомолец. Атакуй врага снизу, сбоку. Ты не отступишь».

Военный гений генералиссимуса виден во всей красе.

Что почитать