Считаем денежки с Собчак. Смотреть со звуком!

https://coub.com/view/1h3s92

Сходить к Собчак стоило просто ради того, чтобы потом в комментариях к посту об этом обсуждать исключительно прозу Владимира Сорокина.

Досмотрела интервью Собчак с Потупчик. Кристина очень красивая и милая, конечно. Знаете такая милая, как Кирстен Данст в «Интервью с вампиром». Голос нежный, вкрадчивый. А возьмёт и нанесёт тебе 12 ножевых.

- А вы понимаете, что Путин умрет раньше, чем вы?
- Я надеюсь на это. Что пораньше, чем я.

И ведь правда это. Всегда побеждает жизнь. Собчак так и не смогла раскрыть Потупчик. Но с Кристиной лучше не ссориться, как я поняла, всю кровь выпьет своими белыми зубками, потом аккуратно с губ смахнёт капельки крови и мило улыбнётся.

​​Осень — идеальное время для сериалов про психопатов.
«Убивая Еву» — треш-экранизация романа Люка Дженнингса про очаровательную киллершу с поведением скучающего ребенка и про неуклюжую агентку МИ-5, которая за ней охотится. Это и остросюжетный триллер, и шпионский экшн, и одновременно пародия на оба этих жанра. Внимание, спойлер (!) — в итоге психопатами оказываются почти все. Смешно и жутко.

Осень не обходит стороной даже лингвистов

Люблю философию на "Ноже" — им удается без потери смысла делать сложное - понятным. К книжке про физикализм Дэниела Столджара (в русских изданиях он почему-то иногда Столяр) пыталась как-то подступиться — без особого успеха. А вот интервью с ним прочитала, не отрываясь.

https://knife.media/stoljar-interview/

Ещё одна громкая премьера этой осени — шоу «Замуж за Потупчик» на канале «Дождь».
https://t.me/sncmag/3458

Что почитать

Видела сегодня, в телеграме продвинутые медиа-менеджеры и смм-продюсеры обсуждали, что медиа им наскучили. Что формат так себе, плохонький, не до медиа нынче успешным и самодостаточным ницшеанским человечкам.

Синьичи Мотидзуки нет еще и сорока. В 2012 году Мотидзуки опубликовал четыре статьи объемом в 500 страниц, в которых разрабатывал арифметическую теорию деформации. Коллеги приступили к чтению, но так с тех пор и не дочитали до конца.

«Сейчас в мире есть уже больше 10 человек, которые занимаются проверкой статей Мотидзуки; еще год назад их было только трое», — рассказал Иван Фесенко, математик из университета Ноттингема журналу Nature.

Если окажется, что доказательство Мотидзуки верно, это станет самым значительным событием в математике с доказательства теоремы Пуанкаре Григорием Перельманом. Кроме того, если японец прав, теория чисел сделает гигантский шаг в развитии; математики смогут сделать множество новых выводов.

Если  наши медиа не пишут о Мотидзуки — то медиа ли они? И мы?

Л. Бройнинг. «Гормоны счастья. Приучите свой мозг вырабатывать серотонин, дофамин, эндорфин и окситоцин»

Притащила вам в лукошке книжку, которая поможет пережить эту бесконечную осень.

Будучи человеком, страдающим от невыносимых перепадов настроения, перечитала уже весь существующий на эту тему селфхелп нонфикшн. Но реально справиться с проблемой и взять под контроль свои аффекты помогли лишь две книги. Первая — «Странная девочка» Венди Сузуки (https://t.me/krispotupchik/191) и  — «Гормоны счастья» Лоретты Бройнинг.

Счастливы мы бываем благодаря наличию в черепушке всего четырёх гормонов — дофамина, эндорфинов, окситоцина и серотонина. Синтезируются они в те моменты, когда мозг опознаёт позитивные для нашего существования явления. Но не то, чтобы надолго. И вот о том, как продлить кайф их наличия и управлять своим настроением, как раз и рассказывается в этой книге.

Бройнинг приводит много способов, как лучше обращать внимание на то, что творится у нас в голове и что именно стоит предпринять, чтобы изменить состояние в лучшую сторону.

Здесь подробно объясняется, какие привычки помогут вырабатывать те самые «гормоны счастья», но самое главное — как такие привычки развить, попутно избавившись от старых и плохих.

Сейчас может прозвучать странно, но оказывается, на деле не так уж и сложно забыть «нейронную дорогу» к кайфу от алкоголя и найти новый путь к наслаждению, но уже, например, от системных занятий спортом.
Для этого в книге очень много упражнений и инструкций по анализу своего состояния и управлению им. Опыт меняет наш мозг и со временем можно научиться получать кайф даже от поедания брокколи.

Чтобы изменить свою жизнь, не надо приковывать себя к батарее или садиться на жёсткие антидепрессанты.
Человек способен влиять на стимуляцию гормонов счастья и управлять своим настроением. Если, конечно же, захочет.

P.S.
Из любопытного.

Один из рецептов достижения счастья, описанных в книге, это обретение социального доминирования, которое приводит к приливу серотонина (он, кстати, есть даже у амебы).

Нейромедиаторы остро реагируют на наше положение в социуме. Выработка серотонина связана со статусом человека и даже статусом его полового партнера (к разгадке вопроса почему умные успешные мужчины выбирают мисс красоты).

За многие годы эволюции нейромедиаторы научились реагировать и трактовать по-своему наше положение в обществе. Банальное стремление к исключительности, которое в современных условиях срывает кукуху похлеще, чем мамонт срывал её кроманьонцу. Но на что только не пойдешь ради биохимического вознаграждения.

К сожалению, нейрохимия млекопитающего, которая плотно засела в нас и никуда не собирается уходить, не оставляет других путей к счастью, кроме абсолютного доминирования.

И как тут не вспомнить старика Ницше с его идеей о том, что ключевой целью любой человеческой жизни является экспансия.

Такая вот загогулина. Хочешь быть счастливым — будь первым, мой маленький серотониновый торчок.

Телеграм-каналов сегодня больше, чем сумасшедших осенью. И, к сожалению, с примерно одинаковым контентом. И мы уже примерно сформировали свои ленты таким образом, чтобы читать, что нравится, а что не нравится — не читать.

И получается такой парадокс релевантности, когда что-то действительно интересное может пройти мимо. Но мы этого не допустим.

Специально для вас буду теперь собирать сливки со сливок и рекомендовать самые интересные новинки.
Встречайте первый выпуск.


@culturnyy — в Телеграме последнее время стало многовато политики. Пришла пора вспомнить, зачем мы тут вообще собрались — не монетизировать политические войнушки, а развиваться и стремиться к прекрасному. «Культурный» -агрегатор, который собирает со всей тележеньки все самое крутое из мира литературы, искуства и науки.

@nar_korr — народные пейзажи и натюрморты, до боли знакомые каждому. Экзистенциальная Россия без ретуши и оптимизма.

@lesyaryabtseva — возвращение легенды, новый сезон, та самая Леся Рябцева. Её либо любят, либо ненавидят. Причём зачастую одни и те же люди. Добро пожаловать в клуб.

Ну и вишенка:

@rasstriga — главный novichok на нашей телеграм-вечеринке. Великий и ужасный (в хорошем смысле) Сергей Доренко, который прилетел в наше болото, чтобы забрать всех отсюда и отвезти в Небесный Иерусалим.

А в «Медузе» — «Нож» или как перестать бояться и быть главредом всего, что вам нравится

Почему советская традиция профессиональных премий дурно сказалась на литературе и каково быть последним независимым писателем СНГ.

https://knife.media/club/art-vs-sport/

Раскулачить бы продуктовый

Б. Колоницкий. #1917: Семнадцать очерков по истории Российской революции

В этом году в 11-й раз лучшая научно-популярная книга года получит премию «Просветитель». Организаторы, многая им лета, предложили мне прочитать книги из шорт-листа. Я взялась за самую противоречивую часть — социально-политический научпоп. С полным списком участников, который strongly recommended к прочтению, можно ознакомиться на сайте http://premiaprosvetitel.ru

Автор « Семнадцати очерков по истории» Борис Колоницкий — доктор исторических наук и профессор факультета истории Европейского университета в Санкт-Петербурге — попытался дополнить наш взгляд на революционные события столетней давности, которые продолжают раскалывать русское общество и сегодня.

Господствующий ныне взгляд на события 1905 – 1917 года обычно сводится к двум максимам. Это либо лубочная картинка из окон Зимнего дворца, где граждане — лишь средство для воплощения великих проектов элит, либо детективная история о заговоре вредителей, приехавших словно чумная зараза в опломбированном вагоне. У нас на национальном уровне до сих пор нет целостного понимания причин Революции, мотивации её главных акторов и последствий их действий. Несмотря на этот очевидный пробел, среди политического класса присутствует раскол на «красных» и «белых», который напоминает скорее ролевую игру, чем позицию, основанную на глубоком понимании ситуации того времени.

Нам до сих пор болезненно отождествляться с прадедами, которые сажали или которых сажали, поэтому годовщина революции — это разъединяющая память, власть и общество дата, немудрено, что о ней стараются лишний раз не вспоминать. Или ещё лучше — найти виноватых, представив революцию как продукт тайного и масштабного вредительства.

Если вдуматься, отмахиваясь от изучения революции, мы стараемся не задумываться и о настоящем, о том, что подрывает авторитет власти нынешней и о том, что может актуализировать новую социальную революцию. Знаменитая речь лидера кадетов Милюкова при просмотре вечерних новостей звучит невероятно свежо: «Что это, глупость или измена?».

Колоницкий пишет, что популярность этой речи была невероятной не только из-за злободневности, но также из-за действий цензуры, из-за попытки власти неумело контролировать распространение информации. Все заинтересованные лица перепечатали нашумевшую речь миллионным тиражом, добавляя к ней что-то своё, наболевшее. Чем не аналог нынешних анонимных каналов в Телеграме?

Феномен постправды заключается в том, что слухи становятся более важным политическим фактором, чем реальная действительность. В условиях цензуры военного времени фотоколлажи и порнографические истории о похождениях Распутина и «немки-императрицы» становились источником «уникальной» информации о делах при дворе.

Когда власть скрывает правду и опирается на грубую пропаганду и конспирологию, то однажды она сама становится жертвой созданной ею атмосферы паранойи, шпиономании и нетерпимости. Это раньше приходилось даже казнить невиновных людей, вокруг которых общественное мнение создало мифы об их мнимом предательстве и сговоре с врагом. Трудно представить, что может случиться сегодня, спустя сто лет, в наши дни.

В коротких очерках автор рассматривает революцию под необычным ракурсом, высвечивая факты, на которые мы ранее не обращали никакого внимания. Подобная литература нужна нам, чтобы сформировать объективный взгляд на свою историю, не искажённый пропагандой и конспирологией.

P.S.
«Семнадцать очерков по истории российской революции» Б. Колоницкого может стать хорошей подготовкой для ещё одного недавнего произведения о Революции — книги Михаила Зыгаря «Империя должна умереть. История русских революций в лицах. 1900-1917».

Активисты создали петицию с требованием включить имя Егора Летова в шорт-лист имен, которыми можно назвать  омский аэропорт.

https://knife.media/airport-letov/

Продолжаю пастись на полях шорт-листа премии "Просветитель", которую уже завтра вручат лучшим авторам умных книжек для тех, кто тоже хочет стать умным. Полную версию мастрид-списка смотрите на сайте премии, а у меня в эфире сегодня Владислав Иноземцев,  «Несовременная страна. Россия в мире XXI века».

РУЖЬЯ, МИКРОБЫ И СТАЛИН

Гуманитарное знание в отечественной научной школе — на птичьих правах нелюбимого приемыша. Его кидает из крайности в крайность согласно линии партии, заведенной в очередной приемной семье, где оно выполняет роль временной обслуги. Отсюда и проблемы с тематическим научпопом – там, где другие науки ведут отсчет от Якова Перельмана или хотя бы от Александра Маркова, просветительский соцполит все никак не подымет голову выше авторской агитки.

Такова и «Несовременная страна» Владислава Иноземцева. Видный отечественный экономист, социолог, политический деятель – список регалий у автора весьма  внушительный – берет на себя почти сизифову смелость ответить сразу на оба сакраментальных вопроса «Кто виноват?» и «Что делать?». Однако читателю в итоге остается лишь следить за нарастанием авторского чувства вины за страну, где только что лаптем щи не хлебают – зрелище, достойное сеанса психотерапевта, но никак не научно-популярного обзора от доктора наук.

Научно-популярный жанр, в отличие от серьезного исследования, предполагает некоторое обобщающее скругление деталей. Иноземцев пользуется этим приемом безо всякой меры – и вот уже «по числу уничтоженных произведений искусства, книг и документов нам нет равных в мире», а присказка «Царь хороший – бояре плохие», как выясняется, не могла появиться нигде, кроме России. Даже злосчастную гипотезу Сепира-Уорфа о влиянии языка на мышление Иноземцев не брезгует ввести аргументом безнадежной политической отсталости российского государства:

«Финское tila констатирует пространственную определенность того или иного общества, т. е. трактует о территории — как и китайское сочетающее отсылки к императорскому роду и границе, или, если быть более точным, к стене, отделяющей владения императора от внешнего мира. В России же даже на столь обыденном уровне, как языковой, изначально искоренены любые сомнения в совершенно особой роли власти в истории и жизни общества»

Поразительная языковая щепетильность для автора, который не брезгует противопоставить черно-белой картине мира свои «пятьдесят оттенков серого». Не брезгует Иноземцев и такими округлениями, как «правительство ответственно за большее число жертв среди собственного населения, чем любые внешние войны и катаклизмы». Да что там говорить, «самодержавие рухнуло, и на короткие мгновения Россия стала одной из самых современных стран, чтобы через несколько месяцев «опомниться» и вернуться в привычную для нее тоталитарную и внеправовую «колею», – однако, не хочу брать на душу книжного рецензента грех вступления в полемику с автором. Тем не менее, вопросы к иноземцевской фактуре и уж тем более, риторике, возникают даже у Ивана Давыдова, которого странно было бы заподозрить в идеологической конфронтации с автором.

Книга Иноземцева вообще оставляет читателя в странном недоумении — со всеми ее неловкими реверансами в сторону "объективных причин" текущего положения России. Да, несовременная у нас страна. Да, множество вопросов к принципам устройства и управления. Но почему же к последним страницам текста не остается никаких других желаний кроме как рвать на груди рубаху, громогласно обозначая себя частью такой несовременной, такой несовершенной, такой нетонкой и неироничной России? Авторское чувство вины, безусловно, способно породить среди аудитории стыд. Но стыд, пожалуй, только испанский. Разве что финский.