Эйфория. Спецэпизоды
Неприятности не вечны / К черту всех, кто не рыба-капля
#драма #HBO
Если вам казалось, что первый сезон «Эйфории» стал предельно откровенным в плане не только телесном (дикпик-галерея как лабиринт из зеркал человеческой сути), но и душевно-эмоциональном (в конце концов, что из себя представляет этот сериал, если не окрашенную в романтически розовые тона исповедь наркоманки?), то специальные эпизоды о его главных героинях выводят оголтелую искренность проекта на новый уровень.
Две серии, каждая из которых посвящена в отдельности Ру (Зендая) и Джулз (Хантер Шефер), рассказывают об их терзаниях после расставания в финале первого сезона. Пандемия сыграла в каком-то смысле на руку Сэму Левинсону, автору идеи и шоураннеру проекта, и герметичные съемки в одной локации, по всем санитарным правилам, сделали истории персонажей более камерными.
По форме эпизоды на сей раз действительно максимально приближены к исповедям: Ру изливает душу наркоману в завязке Али, который стал ее номинальным наставником, Джулз — психотерапевтке. Зеркальные мотивы в них, минуя драмы одиночества, болезненной любви, борьбы с зависимостью (своей и близкого человека), смыкаются вокруг образа океана — всесильного и великого, с каким хотели бы ассоциировать себя девушки. Если разговор Ру с Али в дайнере ассоциируется с хопперовскими «Полуночниками», запертыми в ночном пространстве под стеклом, то сеанс терапии Джулз сродни его же «Комнате у моря». Игра естественного и электрического света под кистью одного художника, вокруг того же чувственного вакуума переживаний.
При всей параллельности подачи историй двух несчастных возлюбленных эпизод Джулз существенно расходится со всей нарративной канвой «Эйфории». Ру в этой подростковой драме — ненадежная рассказчица, восприятие которой к тому же подорвано психоактивными веществами, поэтому ее точка зрения вдвойне ненадежна. В сумрачном сценарии «Эйфории» по версии Ру наконец появляется противовес, антипод, ставящий под вопрос все показанное в первом сезоне, — версия Джулз. Под фрейдистскими намеками терапевтки мы наконец узнаем, что стояло за поступками героини и ее отношением к зависимости Ру, а размышления Джулз о феминности, борьбе с ней и жажде ею завладеть наконец объясняют, почему ее любовь к Ру невозможна без оговорок и преодоления себя.
Но какой рождественский эпизод без праздника? Вот и второй спецвыпуск «Эйфории» заканчивается неумело брошенной Ру фразой «
С Рождеством, Джулз» — правда, она почти неслышна за разрывающими горло всхлипываниями.
Даша Тарасова