Наблюдая за митингами и протестными акциями на Западе и у нас, нельзя не заметить разительные отличия между ними. При этом складывается стойкое впечатление, что наш протест носит некий искусственный, если не сказать кукольный характер.
Буквально сегодня на улицы Берлина вышло 15 000 человек на акцию протеста против ограничительных мер, связанных с пандемией. В тоже время в Хабаровске и в некоторых городах России прошли малочисленные мероприятия в поддержку подозреваемого в причастности к убийствам экс-губернатора Фургала, которые характеризовались не серьёзностью повестки, а участием в них большого количества так называемых "городских сумасшедших", деклассированных элементов, людей, очевидно, страдающих алкогольной зависимостью с демонстрацией нелепых жестов и неадекватных лозунгов. Это первое и очевидное наблюдение. Но подобных сравнений можно привести множество.
На Западе, как правило, протест имеет ясные и чётко обозначенные требования, а причины его, скорее, не политические, а социальные или экономические. При этом за его организацией могут стоять совершенно разнообразные по интересам и непересекающиеся группы, численность которых довольно скромная.
У нас же всё происходит ровно наоборот. Протест у нас монополизирован, имеет одних и тех же изрядно всем надоевших "лидеров", мелких групп не существует, так как они зачищаются или дискредитируются теми же монополистами, а требования носят исключительно политический и, что, пожалуй, комично, абсурдный и невыполнимый характер. Так происходит всегда, даже при условии, что изначальным поводом для протеста послужило экономическое или социальное недовольство.
Эти наблюдения наталкивают на одну и ту же мысль, что протесты в России носят условно кукольный характер, единственная цель которых – освоение финансовых средств политическими мошенниками, которые провозгласили себя лидерами оппозиции. И в самом деле, сложно вспомнить хоть одно выдвинутое требование, которое было исполнено благодаря их деятельности. Зато для своих адептов они успешно выстроили виртуальную реальность, в которой они героически сражаются с «кровавым режимом» и даже иногда побеждают его. Зато в реальности настоящей всё это напоминает плохо срежиссированный спектакль, за который иногда становится стыдно.