В продолжение темы наступающей эпохи онлайн-церкви. Онлайн-поминовение давно было в обиходе, но теперь норма онлайн-богослужение, следующими станут онлайн-таинства – Илларион, Игорь Фомин уже разрешили онлайн-исповедь, а значит скоро можно будет креститься онлайн на дому – главное, чтобы WiFi не сбоил. Важно понимать, что онлайн это не просто технология – это живительная среда для протестантизации восточнохристианского пространства. Не случайно онлайн-технологии вызвали к жизни стремительный рост неопротестантских течений.
Если приглядеться к нашей реальности, то протестантизм к нам гораздо ближе, чем мы думаем. В обществе давно и активно утверждается протестантское отношение к повседневному труду и в целом к повседневной жизни, как служению Богу «на всяком месте» (или подменяющему Бога абстрактному «добру» или «счастью»), не требующему ни обрядового исповедания, ни посещения храма, ни молитвенных правил.
Тем самым экономическое преуспеяние человека становится религиозным императивом, из чего закономерно вытекают очень распространенные разговоры о «Боге в себе», «Боге в душе», о том, что просто «достаточно верить», «творить добро» и и т.д., что, по сути, является протестантской установкой о «спасении только верой» (solafide), только иначе сформулированной. В результате многие даже воцерковленные люди начинают ждать от Церкви и Бога, что они будут предстательствовать за них на бытовом уровне, помогать решению повседневных вопросов.
То есть заступничество воспринимается как предоставление комфорта и гарантий, что напрямую отсылает нас к идеологии Kulturprotestantismus («Культурный протестантизм» – духовная установка, когда суть веры состоит в преображающем воздействии на культуру, просвещение и общественную этику. При этом отношение верующего к Богу не имеет решающего значения).
Мы видим и изменение отношения российского общества к Церкви, требование уравнивания прав духовенства и верующих, что есть типично протестантское требование обмирщения Церкви, ликвидации ее статуса «хранителя и подателя Истины», упразднение иерархии, согласно которой Церковь и священнослужители имеют особый статус в социуме и общественном сознании. Все эти процессы убеждают нас в правоте Э.Фромма, который считал, что с XVI века не было иного периода, который бы так походил на нынешнее время, как Реформация, по целому ряду параметров.
Кроме того, Протестантизм это конфессия постоянного обновления, а сегодняшняя цифровая цивилизация настроена на постоянное обновление, обновление, которое становится смыслом и содержанием цивилизации, то есть процесс становится целью и главным инструментом обновления является онлайн. В связи с этим становится очевидным, что для Православия нынешнее время становится одним из самых тяжелых испытаний со времен первохристианских гонений. Тяжелых хотя бы потому, что «противником» Церкви является технологизм, с которым невозможно вступить в отношения.
Кроме того, уже сейчас в онлайне начинают складываться свои небольшие группы верующих, которые состоят из людей, коим понравились нововведения. Эти люди давно ждали своего часа и он наступил. Осталось дождаться, когда они сольются в большую онлайн-структуру со своими пока неформальными лидерами и возникнет уже не виртуальный храм, а виртуальная церковь. Они неизбежно начнут создавать новые обряды, новые формы поклонения и взаимодействия со святыми и святынями, активно разрешая все то, что казалось ранее немыслимым. То есть возникнет новая институция, неуловимая в привычных категориях и так же неспособная к переходу в оффлайн, как рыба не способна выйти из воды на сушу.
Потом между офлайном и онлайном возникнет конфликт…
А потом…