«
Новому поколению европейцев будет труднее, чем нам» — пишет участник берлинских событий 30-летней давности
Андрей Кортунов. — «Но, если новые "молодые европейские лидеры" окажутся менее амбициозными, чем мы три десятилетия назад, значит, мы неправильно воспитывали наших детей.»
А. Кортунов рассказывает об историческом моменте падения Стены, который он встретил в Западном Берлине, где в ноябре 1989 г. проходил один из новомодных тогда круглых столов «молодых европейских лидеров».
«Разумеется, мы не были бы молодыми лидерами, если бы могли остаться в стороне от грандиозного хэппенинга, внезапно развернувшегося в непосредственной близости от бульвара Курфюрстендамм, где нас поселили. Вечером 9 ноября, отложив на время дискуссии о будущем Европы и кое-как вооружившись подходящими инструментами, наша живописная группа бодро прошествовала мимо берлинского зоосада через парк Большой Тиргартен в направлении Бранденбургских ворот. Где мы незамедлительно влились в разношерстную компанию участников стихийной акции по разрушению Стены.»
Однако ничто не дается даром...
«Между тем, «праздник непослушания» 9 ноября 1989 г. оказался совсем не завершением, но лишь самым началом длительной и мучительной европейской трансформации. Основные бои за единую Европу были еще впереди. За карнавалом, как известно, в Европе всегда следует Великий пост, который мы в своей экзальтации не смогли или не захотели разглядеть...
Наверное, историческая ошибка и вина моего поколения (тех, кому было около тридцати на момент падения Стены, и кому около шестидесяти сейчас) состоит именно в том, что мы — вернее, многие из нас — легкомысленно понадеялись на близость «конца европейской истории», на неодолимую поступь глобализации, на грядущий триумф европейского рационализма...
... то, что мы воспринимали, как подробные и точно выверенные чертежи европейского объединения, на поверку оказалось не более чем любительскими эскизами, карандашными набросками, так и не сложившимися в целостный проект. Европе не хватило как раз тех качеств, которые проявила Германия, восстанавливая свое единство — политической воли и целеустремленности, четкости в постановке задач и пунктуальности в их выполнении, повседневного соотнесения своих планов со своими возможностями. Художники и визионеры не стали конструкторами и инженерами, и их место в европейском строительстве заняли совсем другие люди, преследовавшие иные, гораздо более меркантильные и партикуляристские цели.»
https://russiancouncil.ru/analytics-and-comments/analytics/kazhdomu-pokoleniyu-svoya-stena/