«Нам выдвинуты серьезные ультимативные обвинения. Мы таких вещей не прощаем. Будем вести очень активную работу, естественно, в рамках правового поля», — сказал посол России в Лондоне Александр Яковенко. Немного представляя себе механизм и специфику принятия решений в нашей стране (а психологические особенности первого лица играют у нас еще более заметную роль, чем в других странах), резонно предположить, что это не пустые слова. Стоит ожидать эскалации конфликта.
Риторика с британской стороны, в частности заявление министра иностранных дел о личной причастности президента России к покушению, выводит ситуацию на уровень, когда классические принципы симметрии едва ли достижимы, а главное - их вряд ли будут стремиться достигать. Это не дипломатический, а остро политический межгосударственный конфликт. Затронуты вопросы престижа. Так что обмен шагами будет жёстким.
Правительство Терезы Мэй поднимает ставки, причем делает это вполне сознательно - кризис позволяет решить или, как минимум, вывести из тупика ряд внутренних проблем (хаотичный Брекзит, странные отношения с США, отсутствие понимания, куда двигаться дальше, крайняя непопулярность кабинета и пр.). Отступать премьер-министру некуда, только вперед, но с шатких исходных позиций. С российской же стороны, как представляется, есть ощущение этой самой шаткости, в частности, симптомы неохоты, с которой ближайшие союзники высказываются в поддержку Лондона, трудно избавиться от ощущения, что они это делают из соображений лояльности, а не из-за уверенности в правоте того, кто к этой лояльности апеллирует. Ну а если Кремль чувствует неуверенность с другой стороны, установка будет на дожимание, это мы о Путине за долгие годы нахождения его у власти узнали доподлинно.
Рискнем предположить, что некоторой моделью (ни в коем случае не прямой параллелью) для этого конфликта станет обострение между Россией и Турцией в 2015-2016 годах. Сценарий, конечно, будет иным. Но общий подход, нацеленный на то, чтобы продемонстрировать Лондону весь арсенал разнообразного урона, который Москва может ему при желании нанести (как это было в случае с Анкарой), можно предвидеть.
