3 сентября 1975 года умер Иван Майский. Пожил он мало, всего 91 год. Судя по его непотопляемости, должен был пожить еще лет 60.
Родился Иван Майский где-то в Вологодской губернии, если верить его скупой биографии. Звали его при рождении, разумеется, по-другому. Настоящее имя — Ян Ляховецкий. Еще до совершеннолетия примкнул к РСДРП, но поддерживал меньшевиков. Попал под арест, был отправлен в ссылку, откуда благополучно бежал в Германию, затем в Лондон, где и жил до революции.
Дальше начались сплошные чудеса. Весной 1917 года Майский вернулся в Россию, работал в министерстве труда при Временном правительстве. После Октябрьского переворота он перебрался в Самару, где КОМУЧ в 1918 году провозгласил свою антибольшевистскую власть. Он стал министром труда в КОМУЧе. Но меньшевики объявляют Майского ренегатом и исключают не только из ЦК, но и из партии.
Дальше Майский исчезает с радаров. По его собственным заверениям, он сидел в лесной сибирской заимке и писал книги, а потом в разгар Гражданской войны уехал в какую-то неведомую научную экспедицию в Монголию. Во всяком случае, все это он весьма живописно пересказывал в письме литератору и общественнику Короленко:
«Зиму 1918/19 г. я проскитался, то и дело меняя имя и паспорт, по различным местам Сибири, довольно часто жил по глухим заимкам, вдали от городов, среди тайги и снегов. Весной 1919 г. я оказался в Иркутске, и здесь прихотливая судьба дала несколько неожиданный оборот моим скитаниям. Иркутская контора Центросоюза предложила мне стать во главе экспедиции, имевшей целью экономическое обследование Монголии.
Только в сентябре 1920 г. я снова вернулся в Иркутск, успевший за время моего путешествия трижды сменить власть. Но вернулся я уже не тем, чем уехал. Жестокие уроки колчаковщины меня многому научили, а досуг и размышления в спокойной обстановке Монголии (в 1919–1920 гг. там было еще тихо) позволили мне сделать из этих уроков надлежащие выводы. И переступая в сентябре 1920 г. после 17-месячного отсутствия границу России, я был уже коммунистом.
Стихи я забросил, и Муза меня в течение полутора десятка лет совсем не посещала. Я привык считать себя публицистом, только публицистом, и ни в малой мере не художником.
И вдруг произошла странная история. Когда Колчак раздавил Учредительное Собрание, и я волей обстоятельств вынужден был зарыться, вдали от жизни, в сибирских снегах, я как-то неожиданно почувствовал, что в моей груди начинают открываться какие-то новые, неведомые мне родники. На заимках, где я скрывался, делать было нечего, книг хороших под рукой также не оказалось. Жилось мне скучно и тоскливо. И вот тогда я внезапно почувствовал неудержимую тягу к перу и бумаге. Мне страстно захотелось писать, но не политические статьи, не экономические трактаты, даже не воспоминания о виденном и пережитом. Мне страстно захотелось зарисовывать те образы и картины, которые переполняли мое сознание. Одна случайная встреча, один памятный разговор дали последний толчок моему стремлению. Я сел за стол и взялся за перо».
Вот так. Писавший в сибирских заимках и исследующий монгольские степи Майский внезапно объявился во главе Сибирского госплана. Да еще и вступил в партию, несмотря на возмущение Ленина. Представьте себе, Ленин страшно негодовал, что в партию приняли подлого меньшевика, но совсем-совсем ничего не мог с этим поделать.
Очень скоро Майского переводят в комиссариат иностранных дел, затем направляют полпредом в Финляндию. Наконец, в 1932 году Майский становится советским послом в Британии
https://sputnikipogrom.com/calendar/all/87138/03-september-1975/Не открываются «Спутник» и «Телеграм»?
https://sputnikipogrom.omnidesk.ru/knowledge_base/item/96384