Познавательная статья про попытки республиканского истеблишмента остановить Трампа. Попытки, в общем, пока все неудачные — хоть все тяжеловесы, будь то финансовые или политические, в кулуарах и жалуются, что происходит какой-то беспредел, публично против Трампа почти никто не выходит и даже деньги на антирекламную кампанию не дает, хотя политтехнологи уже все подробно написали. А главное — хоть всем и понятно, что единственная реалистичная стратегия заключается в том, чтобы Трамп остался один на один с более традиционным кандидатом, ни Касич, ни Рубио не спешат сниматься с гонки и намекают на то, что хотят дотянуть до финального партийного съезда, где в теории у них будет шанс победить, даже если у Трампа будет больше делегатов от штатов (я так понимаю, там все в несколько туров решается, и делегаты обязаны голосовать за выигравшего праймериз в их штате только в первом).

Ну и учитывая, что за последние два дня Трампа поддержал один выбывший из гонки кандидат (Кристи) и один губернатор, перспектива, что он выиграет номинацию, становится все более реалистичной — и республиканцы в Конгрессе уже пытаются придумать, как им от него дистанцироваться, чтобы не потерять свои места на перевыборах.
http://www.nytimes.com/2016/02/28/us/politics/donald-trump-republican-party.html?_r=0

Подробная история божественной песни Канье Уэста «Ultralight Beam». Очень круто; вообще, в этом собранном Канье динамичном клубе великих, фонтанирующих идеи, есть что-то ренессансное — все вместе, все существуют в одном и том же пространстве идей и звуков, никакой мнимой глобальности.
http://www.thefader.com/2016/02/26/kanye-west-story-of-ultralight-beam-interview-fonzworth-bentley?utm_source=sumome

Подробный текст про то, как случился скандал с опубликованным в Nature исследованием про получение стволовых клеток, оказавшимся фейком (в результате один японский ученый повесился, у другой по сути закончена карьера, ну и вообще все переживают).

Виновные не то чтобы называются по имени, но много интересного про социальные механизмы науки. В очередной раз поднимается вопрос о том, что в ведущих научных журналах охочи до сенсаций, и тем самым Nature и Science провоцируют ученых претендовать на великие открытия и видеть свою работу в такой оптике. Оказывается, есть целые научные форумы, посвященные выявлению мошеннических и некорректных исследований. Началось все вообще с людей, для которых это непрофильная область, но которые истово поверили — и до сих пор верят — в то, что если обычные клетки как следует подвергнуть стрессу, некоторые помрут, а некоторые превратятся в стволовые. Этот процесс, кстати, в статье очень доходчиво объясняется — даже я понял. Жаль, что он на самом деле не работает.
http://www.newyorker.com/magazine/2016/02/29/the-stem-cell-scandal

Очень познавательное эссе формально про то, как Цукерберг должен потратить обещанные им миллиарды на благотворительность, а на самом деле про состояние благотворительности как индустрии.

Разумеется, как выясняется, там тоже много нюансов. Технологии, на которые молится Цукерберг, — это прекрасно, но зачастую проблемы возникают не с технологиями как таковыми, а с их внедрением в условиях общественного недоверия и слабо работающих государств. Заслуженные фонды типа Рокфеллера и Форда тратят огромные деньги на оплату консультантов, которые помогают им решить, куда потратить огромные деньги. Важно отказаться от традиционной бизнес-логики, думать вдолгую и не мешать людям работать, как это делал Гейтс, что привело к почти полному искоренению менингита в Африке. Коммерческие стартапы, которые пытаются изменить образование в бедных странах с помощью нового мышления, — это интересно, но не факт, что эффективно, к тому же с образованием и медициной универсальных рецептов нет, да и вообще микрокредиты тоже изначально создавались, чтобы помочь бедным, а потом начался капитализм as usual. Не исключено, что чуть ли не самая эффективная стратегия вытягивания людей из бедности, — давать им деньги напрямую, но это тоже не так просто, как кажется, из-за сложностей с регистрацией и документами.  

Единственное, что несколько раздражает, — это авторская вера в то, что Цукерберг реально какой-то могучий ум и визионер наших дней. Впрочем, возможно, это просто стратегия, чтобы сам герой дочитал текст до конца — где ему сообщают, что сначала вообще было бы неплохо перестать уходить от налогов.
http://highline.huffingtonpost.com/articles/en/how-to-give-away-45-billion/

Мощный, хотя и слегка обрывочный текст про то, как в сельском Вьетнаме едят собак, несмотря на принесенное с Запада табу на это дело, — а также линчуют наркоманов, которые пытаются красть собак, чтобы продать их и получить дозу героина. Пересказывать особенно нечего — тут скорее про сценки и про общий колорит, но чтение впечатляющее, хоть за едой бы я и не рекомендовал: одна из главок посвящена довольно подробному описанию того, как собак на мясо, собственно, забивают.

http://roadsandkingdoms.com/2016/the-dog-thief-killings/

А вот еще смешной случай был: Гугл потратил кучу денег и времени, чтобы специально собранная из ученых и исследователей Команда Аристотель выяснила, какие группы работают лучше и от чего это зависит.

Выяснилось: лучше работают те, где люди думают друг о друге, а не только о показателях эффективности, делятся эмоциями и переживаниями и вообще по-человечески относятся друг к другу. Surprise, motherfucker! Справедливости ради, люди из Гугла и сами говорят — ну да, мол, очевидные вещи, зато у нас теперь есть четкие данные, это доказывающие, и нашим застенчивым программистам можно их показать, чтобы убедить их раскрыться. Что, конечно, хорошо — и вообще прочитать текст полезно в том числе РУКОВОДИТЕЛЯМ, но в целом трудно удержаться от того, чтобы воспринимать его как историю про то, как Гугл потратил миллионы, чтобы обнаружить, что люди хотят быть людьми, а не роботами.

http://www.nytimes.com/2016/02/28/magazine/what-google-learned-from-its-quest-to-build-the-perfect-team.html?_r=0

Хорошая новейшая серия Vice — в кои-то веки, так сказать, положительная повестка. В первом сюжете речь про то, как врачи борются со слепотой, — оказывается, очень даже успешно борются, в Африке западные врачи удаляют катаракты со скоростью один человек в минуту, в Америке изобретены девайсы, которые позволяют видеть монохромные силуэты, и возникает уже даже проблема, что от рождения слепые начинают что-то видеть, отчего немедленно приходят дикие психологические проблемы, так как мозг не справляется.

Второй про растущую индустрию марихуаны в США (вообще горячая тема сейчас). Там мораль погрустнее — побеждают сраные капиталисты и «Волмарты» в мире травы, а мелкие фермеры, с семидесятых боровшиеся за легализацию, страдают экономически и от полицейских. Но сам сюжет все равно веселый. В какой-то момент, например, возникает совершенно инфернальная группа инвесторов-миллионеров, прописавшая монополию на марихуану прямо в легализующую поправку к конституции штата Огайо. Поправку население отвергло — видимо, именно из-за этих поползновений. А вот этот человек думал, все у него получится. И так будет с каждым!

Грандиозное расследование New York Times про то, как США оказались вовлечены в военную операцию в Ливии и какую роль в этом играла тогдашний госсекретарь Хиллари Клинтон — что-то среднее между сериалами Homeland и Veep.

История в целом такая: международная пресса несколько преувеличила военные преступления Каддафи, а Клинтон несколько преувеличила способности интеллектуалов-эмигрантов вернуться в Ливию и создать успешное правительство. Обама во вторжении очень сомневался, Байден был резко против, но Клинтон всех убедила, поручившись за оппозицию, а также представив альянс НАТО и арабским стран (вроде Катара) как уникальный союз. Сначала все шло хорошо, но выяснилось, что план быстренько оказать военную поддержку и ретироваться не работает — в итоге пришлось оказывать поддержку вплоть до падения режима. И все бы хорошо, но после убийства Каддафи и первых выборов США совсем перестали обращать на Ливию внимание — а там никакой стабильности не наступило: десятки тысяч ополченцев нужно было куда-то девать, вместо того, чтобы разрабатывать программы их обратного ассимилирования, правительство просто платило им деньги; плюс так и не нашли кучу припрятанного Каддафи оружия; ну и в итоге случился теракт в Бенгази, а теперь идет жестокая гражданская война, и Исламское государство тут как тут.

В общем, как водится, вопрос в ответственности за то, что разворотили, и в том, что нужно иметь план будущего страны, особенно если все институции там были завязаны на диктатора.

Особенно, конечно, холодок бежит по коже от сценки, где Клинтон узнает про смерть Каддафи и радостно восклицает: «We came, we saw, he died». Не хотел бы я видеть этого человека президентом США.

Вот первая часть: http://www.nytimes.com/2016/02/28/us/politics/hillary-clinton-libya.html?rref=collection%2Fspotlightcollection%2FGreat%20Reads&_r=1

Вот вторая: http://www.nytimes.com/2016/02/28/us/politics/libya-isis-hillary-clinton.html?emc=edit_th_20160229&nl=todaysheadlines&nlid=69849714&_r=1

Прекрасный текст про то, как американцы безрезультатно потратили несколько сотен миллиардов долларов в Афганистане и почему большая часть этих денег не принесли никакой пользы — а некоторые так и вовсе ушли Талибану, с которым США воюют.

Ситуация, знакомая нам, россиянам: все дело, в общем, в неподотчетности и ориентации на личные связи вместо процедур. Текст представляет собой историю афганского молодого человека по имени Хикмат, который сначала, чтобы заработать семье на пропитание, продавал картошку фри на кандагарских улицах, потом мыл полы на близлежащей военной базе, потом, когда выяснилось, что он хорошо знает английский, стал переводчиком — а потом сделал бизнес по грузоперевозкам (почти все кроме собственно военных операций американцы в Афганистане аутсорсили местным) и за несколько лет заработал больше 100 миллионов долларов. Потому что дружил с офицерами — они до сих пор его любят и защищают; потому что, видимо, платил откаты — как американцам, так и Талибану, чтобы не трогали; ну в общем, все правда очень знакомо.

Вообще, люблю такой жанр, который раскрывает сложные проблемы через конкретные истории; очень понятно, как все работает и где деньги.
http://www.newyorker.com/magazine/2016/03/07/the-man-who-made-millions-off-the-afghan-war

Ничего меня не бесит в современной Америке так, как движение против абортов. Вот все могу понять в консервативной повестке, но это, по-моему, какая-то совершенная запредельщина и дикость. Ну и вот текст в «Блумберге», от которого в очередной раз кулаки сжимаются и все такое.

«Блумберг», разумеется, рассматривает ситуацию через экономику: противники абортов утверждают, что клиники наживаются на убийствах детей, однако выясняется, что владеть таким бизнесом — мало того, что огромный стресс, так еще и нередко дело убыточное. Медиа отказываются размещать рекламу, государственные инспекторы тянут волынку и придираются к любой мелочи, законы штатов постоянно вводят новые — и ничем не оправданные — требования к клиникам, и чтобы им соответствовать, приходится вкладывать больше денег; и это все притом, что цена на то, чтобы сделать аборт, за несколько десятилетий почти не выросла — потому что у большинства женщин, которым требуется эта услуга, тупо нет денег, а в страховые пакеты аборты во многих штатах включать просто запрещено (!!). Ну и еще полно жутких подробностей. Даже в нашем городе, вообще-то университетском и либеральном, в любой момент дня у клиники Planned Parenthood стоят люди с плакатами про Иисуса и грехи. Ужасно.
http://www.bloomberg.com/features/2016-abortion-business/

Мощная статья в The Guardian про педофилов — точнее, откуда берется педофилия, как ее лечить и что делать с педофилами, которые отсидели и выходят на свободу. На примере Британии, но большая часть выводов актуальна везде.

Итоги не то чтобы неутешительные, но довольно неуютные. Судя по всему, педофилия — это не выбор и даже не болезнь, но сексуальная ориентация; иными словами, люди с ней рождаются. Это, разумеется, не делает ее приемлемой, но заставляет на многие вещи посмотреть по-другому. Существуют способы того, как обращаться с педофилией медицинскими методами, — препараты, которые подавляют сексуальное влечение (вплоть до термина «химическая кастрация»), и терапия. Первые работают, но не лечат, вторая лечит, но не всегда работает — плюс препараты человек решает принимать или не принимать по желанию, и многие доктора считают, что обязывать их выписывать — это некоторый фашизм. Прекрасная цитата: “The person that you’re treating is your patient. Society is not your patient.”

Дальше есть еще более сложный вопрос с людьми, которые чувствуют сексуальное влечение к детям и понимают, что это неправильно, но еще не совершили никаких преступлений. (Вообще, судя по статье, реально закоренелые педофилы, которые не испытывают никаких сомнений и плевать хотели на социальные нормы, совсем мало.) Куда деваться им? В Британии есть телефон доверия, куда они могут обратиться, — но и его сотрудники обязаны, например, сдавать полиции тех, кто смотрит детскую порнографию. Таким образом, по сути общество не делает ничего, чтобы предотвращать педофилию, а работает только с теми, кто уже совершил преступление.

Много интересных и неудобных вопросов, в общем, — и, как водится, восхищаешься, что про это возможен спокойный и глубокий разговор.
http://www.theguardian.com/society/2016/mar/01/what-should-we-do-about-paedophiles

Кого, гм, увлекает тема — вот еще нашумевший текст в издании Matter как раз про педофилов, которые понимают, что они педофилы, и не знают, что с этим делать. Я так и не прочитал пока, но она вообще сильно шумела.

https://medium.com/matter/youre-16-youre-a-pedophile-you-dont-want-to-hurt-anyone-what-do-you-do-now-e11ce4b88bdb

В качестве предисловия к стартующему завтра тут фестивалю документального кино True/False (я намереваюсь посмотреть 15 фильмов за четыре дня, так что тут в процессе вряд ли буду успевать много писать) показывали фильм Херцога «Маленький Дитер хочет летать», очень впечатляющую документальную биографию человека по имени Дитер Денглер.

Впечатляет биография в первую очередь сама по себе, даже без фильма, — если неохота смотреть, проглядите хотя бы статью про Денглера в Википедии, стоит того, это прямо-таки повесть о настоящем человеке в реальной жизни. Денглер рос в обездоленной послевоенной Германии и больше всего в жизни мечтал летать на самолетах (видимо, след детского воспоминания о бомбардировке его города); в 18 лет с тридцатью центами в кармане покинул дом и отправился в США; там попытался пойти в военные — но вместо того, чтобы учить летать, его отправили на несколько лет чистить картошку; уволившись, он купил фургончик и жил в нем несколько лет, одновременно обучаясь в колледже. Обучившись, пошел-таки в ВВС — и вскоре был отправлен во Вьетнам.

Во Вьетнаме его довольно быстро сбили, взяли в плен, несколько недель тащили по джунглям, издеваясь и мучая, потом доставили в тюрьму в Лаосе, где последовали еще более дикие издевательства и адский голод (Денглер в фильме вспоминает, как они ели змей почти живьем). В итоге Денглер с соузниками выработали план побега, поубивали охранников и отправились в 23-дневный побег по джунглям, пытаясь привлечь внимание американских летчиков. Также в программе спасение от падения в водопад, убийство лучшего друга на глазах у Дитера и выкладывание SOS парашютными стропами на скале. В общем, чума какая-то.

Ко всему прочему, это Херцог со всей его неоднозначностью — порой он перехватывает у героя голос и начинает рассказывать сам; порой (как выяснилось из последовавшего после показа интервью с монтажером фильма) придумывает ему эффектные фишки; ко всему прочему, заставляет Денглера участвовать в театральной реконструкции его мучений — без реальных мучений, но все равно травма явно актуализируется. Сам Денглер при этом дико активен, чуть ли не с удовольствием вспоминает подробности; ощущение такое, что для него это уже почти чужая история, отработанный, как у сказителя, нарратив. Но даже и без всего этого — честно говоря, в середине рассказа я даже думал, что сейчас выяснится, что это фильм про психические расстройства и Денглер все это выдумал, но нет.

https://www.youtube.com/watch?v=MBRJn69L9ao

Коротенькая (в кои-то веки!), но полезная заметка про разницу между американскими партиями.

Если еще короче: республиканцев объединяет прежде всего идея, что гарантия общественного счастья — поддержание статуса существующих социальных групп; демократы — куда менее монолитная группа, объединенная общим недоверием статус кво. Республиканцам не хватает эмпатии, демократы сплошь невротики (в глазах друг друга). Ну и чуть ли не самое интересное: на самом деле, у республиканцев, со всеми их глобальными заблуждениями про глобальное потепление и так далее, куда лучше и эффективнее получается управлять на местах, чем у демократов — а именно с локальной политикой в первую очередь имеет дело подавляющее большинство американцев.

http://marginalrevolution.com/marginalrevolution/2016/03/core-differences-republicans-democrats.html

Забавная детективная история про то, как Уэйн Симмонс, эксперт Fox News по внешней политике, требовавший закатать Иран в асфальт, поддерживавший все действия правительства Буша и критиковавший все действия Обамы, оказался жуликом — человек годами выдавал себя за бывшего офицера ЦРУ, при этом, как выяснилось, в ЦРУ про него никто не знал, и теперь его арестовали и судят.

Прочитать стоит полностью, там много любопытных подробностей — от реального отставного цэрэушника-консерватора, который вывел Симмонса на чистую воду, до подлинной биографии Симмонса, который до того психологически переживал тот факт, что все его родственники сделали карьеру в правоохранительных органах, а он оказался мелким жуликом (был судим за нелегальное хранение оружия и, видимо, связан с торговлей наркотиками), что придумал себе легенду — и, видимо, сам в конце концов в нее поверил. Но самое крутое — это то, что в Белый дом можно попасть без всякого серьезного бэкграунд-чека: Симмонс жал руку Бушу-младшему, а тогдашний минобороны Дональд Рамсфельд даже написал блерб для шпионского романа, изданного Симмонсом. Блерб звучал так: «Уэйн Симмонс не просто писатель. Он все это прожил». Туше.

http://www.nytimes.com/2016/03/06/magazine/the-plot-to-take-down-a-fox-news-analyst.html?_r=0

Дэвид Рифф, сын Сьюзен Зонтаг и сам по себе голова и важный нонфикшн-автор, выступает в The Guardian с очень неожиданным предложением: перестать принимать как должное идею, что историческая память обязательно идет на благо обществу. Вполне возможно, что иногда для того, чтобы обустроить сегодняшний день, конфликты вчерашнего лучше коллективно забыть — хотя бы на время.

Примеров, когда акцент на травмах прошлого порождает чудовищ в настоящем, масса — от Югославии 90-х до Испании, которой удалось мирно обустроить жизнь после Франко во многом из-за того, что противоборствующие политические силы договорились не ворошить события гражданской войны. Но самое убедительное, конечно, про Ближний Восток. Сегодняшние идеи радикального исламизма во многом построены на концепции Крестового похода Запада против мусульман, притом что сама идея крестового похода начала появляться в арабской культуре только в 19 веке, много столетий после самих походов; для средневековых арабов, судя по всему, ничего специально религиозного или тем более сионистского в нашествиях западных рыцарей не было. (И это Рифф еще не пишет про ИГ с его идеями возвращения границ до нарисованных британцами после Первой мировой.) С Израилем и того хуже — там всерьез обосновывают поселения на Западном берегу тем, что эта земля была нашей три тысячи лет назад, что заведомо препятствует проведению какой-либо разумной политики, основанной на реалиях сегодняшнего дня.

Не то чтобы Рифф предлагает механизмы забывания (впрочем, отчасти они были использованы в Испании, а отчасти, добавлю от себя, кажется, и в Южной Африке, где только сейчас новое поколение начинает поднимать вопрос наследия апартеида) — но мысли очень интересные, прежде всего своей перпендикулярностью интеллектуальному мейнстриму.

http://www.theguardian.com/education/2016/mar/02/cult-of-memory-when-history-does-more-harm-than-good

Буду тут все-таки, наверное, писать совсем короткие ремарки относительно посмотренных на фестивале документального кино True / False фильмов — скорее для себя и для того, чтобы это потом превратить частично в оплачиваемые тексты, но вдруг кому тоже будет интересно. Сегодня посмотрел три фильма.

1. Les Sauteurs / Прыгающие. Какие-то скандинавы вручили камеру человеку по имени Абу, живущему в лагере на границе Марокко и испанского анклава с другими беженцами из Мали, Кот Д'Ивуара и прочих стран и регулярно, в основном неудачно, пытающемуся эту границу перелезть — так как она представляет собой три стены. Собственно, всю дорогу этот Абу снимает жизнь свою и товарищей, иногда комментирует закадровым голосом. Футбол; поиски еды; беготня от полиции; вот это все — нарочито без контекста: мы не понимаем, от чего именно бегут эти люди и что они оставили позади и чего ожидают впереди. Европа как утопия — на которую бегущие имеют право: вы пришли и забрали у нас все, а теперь нас не пускаете. Своего рода антропологическое исследование в форме кино; взгляд глазами другого — но не сказать, что мы что-то о беженцах узнаем сверху уже известного.

2. Wiener / Винер. Хроника падения кандидата в мэры Нью-Йорка, который пытается перезапустить карьеру после скандал с секстингом, вынудившего его подать в отставку из Конгресса, — и немедленно вляпывается в еще один. Матерая хитяра — в основном очень смешно, местами грустно. Идеальная иллюстрация слогана «хотели как лучше, а получилось, как всегда». Настолько же история про медиа и их взаимотношения с политикой, насколько очерк характеров — в какой-то момент неловко становится не только за CNN, но и за всеми любимых Кольбера и Джона Оливера.