Последние два дня в Бруклине лето - не знаю насчет Манхэттэна, возможно, там вечная зима (попасть туда невозможно, разве что в метро - но, увы, в метро сейчас спасаются бездомные, которым страшно идти в шелтеры, где до сих пор бушует вирус - при этом только вчера в метро прямо в вагонах нашли двух мертвых бездомных, ох).
Белые хипстеры отменили ковид - куда ни пойдешь, всюду пикник. Район Клинтон Хилл, весь зеленый и усыпанный переливчатыми компакт-дисками, божественной диско-обувью (бруклинцы, кажется, достали из шкафов летнюю одежду и, в силу невозможности обновления гардероба через шоппинг, обновили его через выбрасывание немодного) и выпавшими из гнезда голыми и несчастными, как магазинные курочки 90-х, птенцами певчих птиц, пропах колбасками барбекю так, что запах протекает, просачивается сквозь маску. Ну, или слюна сквозь маску начинает течь, тоже так себе. Приходится снимать маску - но каждые двадцать метров block party, дискотеки, жареные зефирки, батареи пустых бутылок от розе на чугунно-кирпичных крылечках, кажется, выстрелят сейчас в небеса салютом - словно сейчас 4 июля.
Тут же проходишь мимо выставленного по весне бесплатного дерьма - книги по истории США, путеводитель по Италии (и правда, зачем он теперь), коллекция винтажных ридикюлей, бесплатное мыло для всех желающих (да, люди иногда делятся мылом и санитайзерами, просто вынося это дело на улицу), разноцветные туфли на чудовищного размера остром каблуке, которые мой друг-профессор Д. приколачивает прямо каблуками к древнему вязу, пока я прохожу мимо. ШТО, КАК.
- Серендипити и синхронисити! - кричит профессор Д., - Я знал, что я тебя встречу тут, тем более, что я устанавливаю арт-объект "Пьяная дева из Клинтон-Хилла пошла пешком по древу в небеса".
- Офигеть! - кричу я. - Я просто проходила мимо, я иду рандомными улицами в Проспект-Парк, и тут вы!
(последний раз я встретила этого профессора тоже случайно, на вечеринке конспирологов, куда я тоже попала случайно, долго объяснять)
- Мир бесконечен и в нем все связано! Мы тут живем, это наш дом! Тебя можно обнять?
- Не надо! - кричу я. - Я вас берегу! Вы в группе риска!
Профессору 65, его жена перенесла рак, но уже пару лет в ремиссии.
- Это очень отважно идти в Проспект Парк, - говорит она. - Там зоопарк.
- Зоопарк Проспект-Парка? - спрашиваю я. - Там был маленький зоосадик, да. С маленькой красной пандой. Или это в Центральном Парке была маленькая красная панда?
- Нет, - говорит жена профессора. - Человеческий зоопарк.
Дохожу до парка и понимаю, что она имела в виду. Все усыпано людьми так, что большому яблоку негде упасть. Перейти дорожку невозможно - тебя могут сбить нахер к чертям бойкие спортивные бегуны. Все дышат, пыхтят, вешают на магнолии гамаки и раскачиваются, усыпанные розовыми лепестками, распивая розе из горла. Я не видела ничего подобного даже в до-ковидные времена.
Бруклин отменил коронавирус, понимаю я, только так его можно было отменить, через ритуал его отмены как угрозы.
"Я не знаю" - говорит Куомо на своих брифингах. - "Что в этом плохого? Когда я не знаю ответа, я говорю: я не знаю. И вам советую: если вы не знаете, просто говорите: я не знаю. Потому что когда вы знаете, что вы ничего не знаете, вы в безопасности".
Незнание сила, что ж. В одном Куомо был точно прав: жителям Нью-Йорка невозможно запретить парк, потому что летом они ВСЕ РАВНО пойдут в парк.