— Майор Добрянский, разрешите войти?
— Входите, сударь, присаживайтесь. Кресла еще не пришли, пока на офисных стульях.
— У меня время на одиннадцать тридцать, первичное.
— Паспорт давайте. То есть не давайте, из рук покажите. Мой можете пока к себе в рюкзак убрать — вам так спокойнее будет. Согласно пункта 12.1 указа мэра 97-УМ вам чёрный, зелёный? Вот тут черничный привезли, понюхайте. Кипяточку мне на руки плесните — и дезинфекция, и эффект.
— Я вот печенья дома напёк.
— Извините, я при исполнении. Вот сушки сверху спустили — нужно килограмм в день, иначе штраф. Возьмите горсть и затолкните мне в глотку как на плакате, силой. Ага. Глубже, резче. Помогает?
— Пока как-то непривычно немного. Можно я вас к батарее наручниками? Вроде было разъяснение, что можно.
— Да, пожалуйста. Сильнее затяните, нужно чтобы посинела кисть. Правую не надо — мне еще протокол писать. Так, что тут у вас. В направлении указано «с детства боюсь полиции». Ну рассказывайте.
— Ну как оно бывало: выйдешь в два ночи из такси, стоишь у дома, под водосточной трубой шаришь, а в голове вспоминаешь, сколько у тебя денег на карточке. В темноте прохожий мерещится. Телефон нельзя включить — определят, а под трубой ничего не видно. Это ведь не под запись мы, да?
— Вот по этому пальцу молотком попадёте с первого раза? О, попали. Больно. Сильнее давайте, у нас хорошая поликлиника. Ага. Положите молоток. Вот где галочка — «согласно пункта 22.8, реализовал право на болевое воздействие в отношении сотрудника». Что вы сейчас чувствуете?
— Товарищ майор, вы знаете, я первый раз общаюсь с полицейским так, что мне не страшно. Я выучил все пункты, что за чем в указе идет, но мне даже не нужно их из памяти зачитывать. Голос у вас тихий, располагающий. Можно так теперь всегда?
— Вы по нечётным до обеда приходите, у меня на сменщика жалобы были. Отстегните меня, там на стене ключ. И паспорт верните, пожалуйста. Копию на сканере себе возьмите, на память.
— Входите, сударь, присаживайтесь. Кресла еще не пришли, пока на офисных стульях.
— У меня время на одиннадцать тридцать, первичное.
— Паспорт давайте. То есть не давайте, из рук покажите. Мой можете пока к себе в рюкзак убрать — вам так спокойнее будет. Согласно пункта 12.1 указа мэра 97-УМ вам чёрный, зелёный? Вот тут черничный привезли, понюхайте. Кипяточку мне на руки плесните — и дезинфекция, и эффект.
— Я вот печенья дома напёк.
— Извините, я при исполнении. Вот сушки сверху спустили — нужно килограмм в день, иначе штраф. Возьмите горсть и затолкните мне в глотку как на плакате, силой. Ага. Глубже, резче. Помогает?
— Пока как-то непривычно немного. Можно я вас к батарее наручниками? Вроде было разъяснение, что можно.
— Да, пожалуйста. Сильнее затяните, нужно чтобы посинела кисть. Правую не надо — мне еще протокол писать. Так, что тут у вас. В направлении указано «с детства боюсь полиции». Ну рассказывайте.
— Ну как оно бывало: выйдешь в два ночи из такси, стоишь у дома, под водосточной трубой шаришь, а в голове вспоминаешь, сколько у тебя денег на карточке. В темноте прохожий мерещится. Телефон нельзя включить — определят, а под трубой ничего не видно. Это ведь не под запись мы, да?
— Вот по этому пальцу молотком попадёте с первого раза? О, попали. Больно. Сильнее давайте, у нас хорошая поликлиника. Ага. Положите молоток. Вот где галочка — «согласно пункта 22.8, реализовал право на болевое воздействие в отношении сотрудника». Что вы сейчас чувствуете?
— Товарищ майор, вы знаете, я первый раз общаюсь с полицейским так, что мне не страшно. Я выучил все пункты, что за чем в указе идет, но мне даже не нужно их из памяти зачитывать. Голос у вас тихий, располагающий. Можно так теперь всегда?
— Вы по нечётным до обеда приходите, у меня на сменщика жалобы были. Отстегните меня, там на стене ключ. И паспорт верните, пожалуйста. Копию на сканере себе возьмите, на память.
