Фабио Виги
Вирусологи с Уолл-стрит
Если надо узнать, откуда берутся «смертельные штаммы», то лучше всего обратиться к рынкам. Самые лучшие вирусологи работают на Уолл-стрит. Это те самые трейдеры, которые за месяц до появления омикрона, учитывая ценообразование акций так называемой корзины Stay-at-Home, уже знали, что шоу ужасов под названием Covid будет транслироваться снова и снова. Еще более вопиющим образом, чем его предшественники, «омикрон» не имеет ничего особенно пандемического. На самом деле, как утверждает Геерт Ванден Босше, в качестве «живой ослабленной вакцины», омикрон, скорее всего, представляет собой «уникальную возможность сформировать коллективный иммунитет» — естественную возможность, которая, скорее всего, будет сорвана очередной кампанией массовой вакцинации. Как бы то ни было, гротескное несоответствие между воздействием штамма и репрессивными мерами, предпринимаемыми от его имени, можно объяснить только экономическими причинами: омикрон — это еще один рычаг финансового рынка.
Под этим я подразумеваю, что его непосредственная роль заключается в краткосрочном контроле всплеска инфляции, так как возобновление кампаний страха снижает расходы и потребление, не позволяя огромной денежной массе, закачанной в финансовый сектор, циркулировать в экономике в виде реального спроса. Это позволяет центральным банкам продолжать преследовать метафизическую цель печатания денег с помощью своих пресловутых базук, целью которых является поддержание финансовых рынков, переполненных токсичными активами (от MBS до сложных деривативов), компаниями-зомби и чудовищными объемами государственного долга. Говоря иначе, центральные банки наводняют финансовую систему цифровыми деньгами, чтобы предотвратить существенное повышение процентных ставок. Это происходит потому, что одна только мысль о серьезном повышении ставок приведет в действие различные бомбы замедленного действия на этих рынках, где все вращается вокруг наличия дешевой наличности.
(дальше здесь)
Вирусологи с Уолл-стрит
Если надо узнать, откуда берутся «смертельные штаммы», то лучше всего обратиться к рынкам. Самые лучшие вирусологи работают на Уолл-стрит. Это те самые трейдеры, которые за месяц до появления омикрона, учитывая ценообразование акций так называемой корзины Stay-at-Home, уже знали, что шоу ужасов под названием Covid будет транслироваться снова и снова. Еще более вопиющим образом, чем его предшественники, «омикрон» не имеет ничего особенно пандемического. На самом деле, как утверждает Геерт Ванден Босше, в качестве «живой ослабленной вакцины», омикрон, скорее всего, представляет собой «уникальную возможность сформировать коллективный иммунитет» — естественную возможность, которая, скорее всего, будет сорвана очередной кампанией массовой вакцинации. Как бы то ни было, гротескное несоответствие между воздействием штамма и репрессивными мерами, предпринимаемыми от его имени, можно объяснить только экономическими причинами: омикрон — это еще один рычаг финансового рынка.
Под этим я подразумеваю, что его непосредственная роль заключается в краткосрочном контроле всплеска инфляции, так как возобновление кампаний страха снижает расходы и потребление, не позволяя огромной денежной массе, закачанной в финансовый сектор, циркулировать в экономике в виде реального спроса. Это позволяет центральным банкам продолжать преследовать метафизическую цель печатания денег с помощью своих пресловутых базук, целью которых является поддержание финансовых рынков, переполненных токсичными активами (от MBS до сложных деривативов), компаниями-зомби и чудовищными объемами государственного долга. Говоря иначе, центральные банки наводняют финансовую систему цифровыми деньгами, чтобы предотвратить существенное повышение процентных ставок. Это происходит потому, что одна только мысль о серьезном повышении ставок приведет в действие различные бомбы замедленного действия на этих рынках, где все вращается вокруг наличия дешевой наличности.
(дальше здесь)
