В память о Курте Оддекалве
Позавчера вечером из Норвегии поступило печальное известие: ушел из жизни Курт Оддекалв.
«Эколог», «активист природоохраны», «общественный деятель» – так о нем пишут в своих некрологах СМИ, политики и коллеги по цеху. Все это правда, но лишь, скажем так, ее часть.
Правда же в том, что Оддекалва вообще сложно засунуть в какие-то рамки, подвести под какое-то одно определение. Большой оригинал, любивший вспомнить, как нынешний генсек НАТО чистил ему сапоги на срочке в армии, сыпавший историями и буквально заполнявший собой и своей неуемной энергией пространство, он был очень нестандартным человеком – эдаким явлением, которое существует само по себе, междисциплинарно. Неформат, презрение к ограничениям были его почерком, его стилем работы и жизни, и это добавляло «неудобств» в общении с ним для тех, кто держался западного эко-мейнстрима.
Он был экологом, но не принадлежал к бонтонным, официозным «природоохранникам» из числа сотрудников Беллоны или Гринписа, давно сидящих на корпоративных зарплатах и видящих своим недреманным оком только то, что им предписывает видеть «головной офис». В отличие от таковых, покойный не стеснялся обличать и корпорации, и свое родное норвежское государство в тех грехах, которые за ними реально водились.
Он требовал поднять со дна немецкую подводную лодку, шедшую с грузом ртути и затонувшую во время Второй Мировой, – норвежское правительство хотело соорудить над ней саркофаг, но Оддекалв был категорически против, так как ртуть все-таки могла просочиться и нанести непоправимый ущерб северным водам. «Национальное достояние» Норвегии – лосося, выращенного на «зеленых» рыбных фермах, – Оддекалв открыто называл отравой и резко критиковал «эко-фермеров» за практику использования пестицидов, гормонов и антибиотиков. Он разносил добывающие компании за то, что они сбрасывают отходы во фьорды, а государство – за то, что оно закрывает на это глаза. В общем, Курт, действовавший со всей своей энергией без оглядки на деньги и авторитеты, был неприятен очень многим и нажил себе кучу могущественных врагов.
Это не все. По нынешним западным понятиям, Оддекалв перешел еще одну важную красную черту.
Часто бывая в России, Курт неплохо ориентировался в экологических делах наших Северов. Он знал, какие проблемы у нас есть, и что конкретно делается для их решения. Имея возможность сравнить реальное положение дел «у нас» и «у них», он видел, что в русской Арктике обстановка не хуже, а в чем-то и лучше, чем в скандинавской, что у нас есть тенденция к ответственному природопользованию, что ситуация постоянно улучшается. Он не покупался на пропаганду о «грязной» и «безответственной» деятельности России в Заполярье и о «чистенькой» Норвегии, поскольку мог собственными глазами наблюдать несоответствие этого нарратива и нашим, и норвежским раскладам. Не стеснялся он и открыто об этом говорить. А совсем недавно – решил присоединиться к «
Бризу», трансграничной эко-организации с участием активистов из России и Скандинавии.
И тут вот эта смерть. Гулял по озеру, рядом с которым прожил годы и годы, провалился, утонул. Трагически и, главное, очень «своевременно».
Спи спокойно, Курт – прямой, непоседливый, вечно борющийся человек, проживший яркую и честную жизнь. Таким мы тебя и запомним.