Republic публикует главу из книги Джонатана Рауша «Добрые инквизиторы. Власть против свободы мысли». Книга не новая, 1993 года, но русский перевод появился только сейчас, и он весьма актуален — в том числе речь в книге идет об угрозе, которую несут оскорбляющиеся по любым поводам члены нашего общества. По этому поводу цитата:

«И что мы должны предпринять, чтобы успокоить чувства оскорбленных людей, чтобы компенсировать им моральный ущерб и наказать мучителей? Одно и только одно: абсолютно ничего. Вообще.

Вот каким должен быть стандартный ответ людям, которые говорят, что их оскорбили:

Помимо того, что задеты ваши чувства, пострадали ли вы как-то еще? Угрожали ли вам или кому-то другому насилие или вандализм? Нет? Тогда очень жаль, что ваши чувства были затронуты, но тут ничего поделаешь. От этого не умирают.

Если вы хотите наслаждаться всеми достоинствами либерального общества и не быть при этом бесстыже лицемерными, нужно наращивать толстую кожу – ведь в процессе производства знания люди друг о друга «трутся». В либеральной культуре это абсолютная моральная обязанность».

Директор СВР Сергей Нарышкин написал для «Российской газеты» статью про начальника советской разведки Павла Фитина, в которой четко сказано, что Сталин отмахнулся от донесений разведки 17 июня 1941 года о неминуемом вторжении немцев, посчитав это деизнформацией. Факт о «талантливом полководце» известный, но примечательно, что он признается и озвучивается на таком высоком уровне.

Молотов поздравляет немцев со взятием Парижа, 17 июня 1940 года (увидел в Twitter, полез проверять).

+7843, официальные данные

Схиигумен Сергий впервые показал журналистам свою келью и поговорил с ними. В качестве письменного стола у него гроб

Фото – Яромир Романов / Znak.com

В Екатеринбурге был фестиваль стрит-арта «Стенограффия». К нему, конечно, были вопросы по содержанию, потому что делался при поддержке «Газпромнефти» и администрации Екатеринбурга. Особо не похулиганишь. Но все-таки там были крутые работы (вспомните хоть Лампаса), и вообще это одна из визитных карточек города.

Мэрия поддерживала фестиваль через конкурсную закупку. Организаторы «Стенографии» каждый год выигрывали конкурс. А в этом году вдруг проиграли. А выиграла компания «Коннект» из Ульяновска, которая специализируется на всяких патриотических ивентах типа «Вахты памяти».

И мэрия Екатеринбурга тут же радостно сообщила, что да, «Стенограффии» не будет, а будет конкурс «Граффити на стенах» (какое тупое название; граффити это же и так надпись на стене, по определению). И посвящен этот конкурс будет 75-летию Победы.

Ну то есть отказались от хорошего, оригинального фестиваля и сделают (с вероятностью 99%) какое-то очередное унылое «патриотическое» говно за бюджетные деньги. Да, наверное, история с Покрасом Лампасом повлияла.

И вообще, искусство — это сложно. А Жукова на стене нарисовать — просто и понятно. И народу понравится. Зачем умничать.

Вчера телеканал «Дождь» выпустил громкое расследование журналиста Антона Баева о том, как в Москве платят за регистрацию и электронное голосование по поправкам в Конституцию. Дальше началось интересное, рассказывает главный редактор «Дождя» Тихон Дзядко в твиттере:

К редакции Дождя около полуночи приехали четыре сотрудника в штатском, требуют от корреспондента Баева поехать в отдел по поводу сегодняшнего текста про сим карты и голосование. Вслед за этим приехали и полицейские в форме. На общение в дневном время с юристом не соглашаются

Баеву весь день названивал человек, представлявшийся «Вячеславом», говорил, что у него есть новая информация про покупку голосов. Когда Антон сказал, чтобы тот приехал в редакцию, он приехал, но «Вячеслав» оказался четырьмя оперативниками в штатском.

Они требовали, что Баев поехал с ними в отдел, после этого к этим требованиям присоединились сотрудники полиции в форме, которые настаивали на том, что Антон должен немедленно, в полпервого ночи ехать давать пояснения.

Только когда приехал юрист телеканала, оперативники предложили дать пояснения на месте, в машине полиции, что и было сделано, хотя все «пояснения» - это материал Баева. Зачем было выдумывать «Вячеслава»? Зачем было в ночи приезжать, а не позвонить в редакцию? Вопросы без ответа.

Вообще, это нормально для полиции — взять у журналиста объяснения по поводу публикации, если необходимо провести проверку фактов. Мы нередко даем такие пояснения, если начинаются проверки по нашим публикациям. Но вот, действительно, — зачем эти выдумки, эти ночные опросы, эти требования проехать с сотрудниками (объяснения всегда спокойно можно взять в редакции)? Даже рутинную работу полиция иногда умудряется превратить в нечто скандальное.

В Пскове по обвинению в оправдании терроризма судят журналистку Светлану Прокопьеву. Само дело совершенно нелепое (Прокопьева опубликовала колонку, в которой пыталась объяснить причины, толкнувшие подростка на взрыв в приемной Архангельской ФСБ — делала журналистскую, публицистическую работу). Но еще неловко читать про такие показания коллег (цитата по «Север.Реалии»):

…А свидетели Максим Костиков, главред "Эха Москвы в Пскове", и его заместитель Константин Калиниченко дружно уверяли суд, что именно эту колонку Светланы Прокопьевой они не вычитывали и что, когда вышел текст Светланы и его аудиоверсия, в СМИ "царило некоторое безвластие". Костиков, по его словам, уехал в отпуск и не успел вернуться к моменту отъезда на отдых своего зама.

– Я не смотрел ее текст, попросил это сделать Константина Калиниченко, – сказал Костиков.

Адвокат Тумас Мисакян в ответ зачитал показания Костикова, от января 2019 года, где тот говорил, что бегло прочитал колонку Прокопьевой и не увидел в ней ничего предосудительного.

Прокурор попросила Костикова охарактеризовать Прокопьеву как журналиста.

– В той колонке были оценочные суждения, ее мнения. С ними можно и соглашаться и не соглашаться. Журналист может высказывать свое мнение. Это был ее политический комментарий, – начал Костиков и неожиданно разоткровенничался: – Я ее уважал как журналиста, когда она им была. Но в последнее время она превратилась в публициста, иногда даже в пропагандиста, сотрудничала одно время даже с представителями политических движений. Можно сказать, она перестала быть журналистом.

+7790, официальные данные

Now it’s official: в России умерли уже 489 медиков, заразившихся коронавирусом.

При общем количестве смертей (официально) в 7660 — это 6,4%. Что невероятно, аномально много.

Для сравнения:

США — от 400 (официальная оценка) до 939 (оценка National Nurses United) умерших медработников на 119 943 смерти (от 0,33% до 0,82%).

Великобритания — от 49 (официальная оценка) до 200 (оценка The Guardian) на 42 153 смерти (от 0,12% до 0,47%).

Германия — 60 на 8 927 смертей (0,67%).

Удивительно, что официальная оценка в России оказалась выше неофициальной — в «Списке памяти», который ведут врачи, 444 фамилии.

Выводы напрашиваются: либо в России занижено общее число смертей от коронавируса, либо российские медики необычайно часто умирают от ковида. Даже с учетом всех сложностей в работе российских больниц, первое представляется более вероятным.

Гипотетически, даже если число умерших медиков составляет 1% от всех смертей (в других странах меньше, но пусть так), то общее количество смертей должно составлять порядка 50 тысяч.

Губернатор Свердловской области Евгений Куйвашев сообщает: «Каждый день скорая помощь в Екатеринбурге выезжает на 1380-1420 вызовов. Из них более 400 — к пациентам с COVID-19».

При этом, по данным Роспотребнадзора, во всей Свердловской области каждый день — не более 250 (в редкие дни около 300) новых случаев COVID-19. А в Екатеринбурге — около 160 каждый день.

А ведь процентов 30 из них должны быть бессимптомными, еще больше — легкими... Если 400 заболевших коронавирусом каждые сутки вызывает скорую в Екатеринбурге, то сколько всего случаев в городе? А в области? И как это соотносится с официальной статистикой?

О как, в Росздравнадзоре быстренько уточнили, что 489 умерших медиков — это неофициальные данные, которые фигурируют в интернете. Что не помешало главе ведомства Алле Самойловой озвучить их на всероссийской онлайн-конференции. Оштрафуют ли ее за фейк-ньюз?

Роскомнадзор разблокирует Telegram. Интересно, что Павел Дуров думает про поправки в Конституцию?

Правда, возможно, где-то посередине, но я бы выбрал второй вариант. Слова Роскомнадзора о готовности основателя сервиса сотрудничать в сфере борьбы с терроризмом и экстремизмом — прозрачный намек на то, что мессенджер может стать не таким уж анонимным. А антизападная риторика Дурова последних месяцев заставляет думать, что произошла национализация предпринимателя (не исключаю, добровольная — после фиаско c блокчейн-проектом в США). Может быть, скоро мы увидим российскую криптовалюту Дурова (единственную разрешенную в РФ) или Telegram, ставший русским WeChat — универсальным приложением для всего, ключевой частью национальной цифровой инфраструктуры (с соответствующим участием государства). Рад буду ошибаться.