На праздниках в деревне читала о графине Елизавете Андреевне Воронцовой-Дашковой, одной из самых ярких женщин в российской истории рубежа XIX-XX веков. В это время ярких женщин в стране вообще было много, выделиться на фоне революционерок, поэтесс, общественных активисток и меценаток было непросто.
Но Вороцова-Дашкова смогла. Хотя бы уже тем, что когда её влиятельнейший, но уже немолодой к моменту назначения наместником на Кавказе муж, граф Илларион Воронцов-Дашков, почти оставил свои обязанности, она фактически стала управлять Закавказьем. Николай Чхеидзе, меньшевик, депутат Думы и вообще человек малоприятный так и говорил в 1914, что «кавказской армией командует не Верховный Главнокомандующий и не наместник, а графиня Воронцова-Дашкова». Это подтверждал и великий князь Андрей Владимирович, говоривший, что графиня «управляет всем Кавказом лично, как гражданской частью, так и военною». Ещё раз: начало XX века на дворе, женщина командует Кавказом.
То, что муж уже был совсем никакой, лишний раз подтверждает, что женщина в России может править и командовать чем угодно опираясь не на мужчину, а на бюрократический аппарат и внушаемое ею чувство ужаса. Мужчина тут нужен (если нужен вообще) так, для статуса.
А графиня, судя по всему, пугала людей сильно. Николай Бигаев, командир конвоя (охраны то есть) Воронцова-Дашкова писал (если верить Льву Лурье), что «графиня — это нечто страшное <...>. Её суровый и гордый вид приводил к тому, что гости боялись садиться за стол рядом с нею, а часть военных вообще предпочитала не посещать приёмы наместника, так как не могли преодолеть страха, охватывавшего их в присутствии величественной графини».
А вот сама Воронцова-Дашкова была не из трусливых. Когда в конце 1914 года ей предложили эвакуироваться из Тифлиса, она сказала, что «Только трусы убегают. <…> Я никуда не поеду».
После революции графиню даже посадили, но в итоге ей удалось уехать – смелость с безумием она не путала. Умерла эта страшная женщина в 1924 в Висбадене, пережив мужа на 8 лет.
Немного Воронцовы-Дашковы засветились и в моей родной Владимирской области, где у них было поместье (графиня в своё время провела его подробную опись) рядом с Петушками. Главный дворец усадьбы - это довольно внушительное сооружение (сейчас, как обычно, разрушающееся) с очень красивой надвратной башней, увенчанной восьмигранным «барабаном» с куполом и шпилем. Не так внушительно, как Воронцовский дворец в Алупке (тоже их), но всё равно впечатляющий символ дворянской власти.