Решение Максима Шевченко баллотироваться в Госдуму от Российской партии социальной справедливости (РПСС) вызвало скандал среди его товарищей по Левому Фронту. Конечно, эта тема прежде всего волнует людей, принадлежащих к левому движению, но мне кажется, что она значима и показательна в принципе для современной отечественной политики.
Дело не в том, что Максим, до недавнего времени тесно сотрудничавший с КПРФ, сменил политическую ориентацию. Каждый имеет такое право. И хотя метания Шевченко между политическими лагерями, мягко говоря, несколько избыточны, но и это не преступление.
И дело не в том, что Максим начал критиковать КПРФ. Во-первых, есть за что, а во-вторых, он не член партии и не давал присяги верности её руководству.
И дело даже не в том, что Шевченко решился выдвинуться в депутаты Госдумы по центральному округу в Москве против кандидата КПРФ Нины Останиной. Если округ протестный, то, как показали столичные выборы 2019 года, оппозиционные кандидаты могут побеждать представителей партии власти даже конкурируя между собой.
Недопустимость поступка Шевченко состоит в том, что он даже не удосужился объяснить в чем состоят его политические или идейные разногласия с людьми, которые были ещё две недели назад его ближайшими соратниками. Если бы Максим выступал с критикой партийного руководства, публично спорил бы с товарищами по Левому Фронту, объяснил бы в чем его позиция принципиально отличается от линии руководства КПРФ — настолько, что пребывание в одной организации стало невозможным, он мог бы выглядеть идейным борцом, а может быть даже жертвой аппаратных интриг. Но увы, любые объяснения Шевченко стал давать лишь задним числом, причем уже после того, как объявил о своем решении, в ответ на критику лидера московской КПРФ Валерия Рашкина и заявление Исполкома Левого Фронта. Иными словами, вместо идейной дискуссии мы получаем закулисную интригу, значение которой разъясняется лишь задним числом.
Шевченко не нашел ничего лучше, кроме как выступить от имени РПСС, которая имеет твердую репутацию электорального спойлера, связанного с президентской администрацией. Напомним, что раньше она называлась Коммунистической партией социальной справедливости (КПСС) и её кандидаты всегда чудесным образом появлялись в округах, где выдвигался сколько-нибудь перспективный оппозиционер. Я принципиально отказываюсь строить какие-либо догадки относительно скрытых мотивов решения, принятого Максимом, да это и не так уж важно. А важно то, что подобные действия не проходят бесследно для репутации публичного политика.
Конечно, в России репутация человека мало влияет на его карьерные перспективы, но в этом-то и беда. Говорим ли мы про левых, про либералов или про представителей власти, повсюду мы видим склонность решать вопросы через закулисную интригу, дефицит публичной дискуссии, неготовность честно заявлять и последовательно отстаивать свою позицию. Страшна даже не готовность пожертвовать принципами, а их полное отсутствие.Страшна даже не готовность пожертвовать принципами, а их полное отсутствие. Так что Шевченко в данном случае лишь показал что является вполне стандартным продуктом российской политической системы со всеми присущими ей пороками.
А систему эту как раз и надо радикально менять.
