​Одним из острых вопросов норильского бедствия является извечный вопрос «кто виноват?» В данном случае — в том, что ситуация настолько долго не признавалась крупным ЧС, и что с ней пытались справиться теми силами, которые имелись на местах (с привлечением мурманских ликвидаторов).

Тов. Усс и тов. Цекалов пытались подать дело так, будто бы эту задачу завалили местные — не то компания не сообщила в МЧС, не то норильское управление ГОиЧС двое суток (!) держали Красноярск в полном неведении. Собственно, именно такая информация и ушла на Кремль, именно её и озвучил сегодня тов. Путин во время селектора.

Однако не все так просто. По состоянию на час дня 29 мая, про аварию, пожар и разлив знали местные МЧС-ники, а к двум часам дня — уже и красноярские.

Миндаль: туризм от безысходности


Миндаль поведал о своих планах наращивания турпотока в Арктику.

Отрасль это изначально «тяжелая». Ее вклад в цифры РВП по арктическим субъектам не превышает 2% (в основном — существенно меньше), а сроки окупаемости вложений в проекты стабильно составляют больше 10 лет. В то же время, это какая-никакая диверсификация региональных экономик, а также — что очень не маловажно — дополнительные рабочие места для северян (та самая социальная функция бизнеса). Поэтому хочешь — не хочешь, а развивать ее как-то надо.

Впрочем, прорывов тут ждать не приходится. Туристические Севера — не резиновые. Поэтому Миндаль в лице тов. Крутикова осторожно поставил себе скромную планочку в 3 миллиона туристов в год. На каковые 3 миллиона надо будет выйти через 15 лет. Обоснование железное — хрупкая экология Арктики большее выдержать не способна.

Зачем Миндалю проявлять себя на поляне туризма? Да ведь больше-то толком и негде: весь «крупняк» под Минтрансом, Минэнерго и Минприроды, Росатом рулит на СМП, а бизнес-мейджоры спокойно решают свои вопросы напрямую с правительством (а то и президентом). Вот и остается Миндалю довольствоваться социалкой и откровенно маргинальными темами.

Возей — черное пятно нашей истории (часть 1)

На произошедшую в Норильске катастрофу не жалеют эпитетов — некоторые СМИ ее уже называют «самой большой в новейшей истории России». К сожалению, это не так. Если бы она была самой большой, это было бы не так плохо.

В действительности, самой крупной экологической катастрофой, случившейся на территории пост-советской России, стала массовая утечка нефтепродуктов из нефтепровода «Возей — Головные сооружения». Масштаб произошедшего был таков, что авария попала в Книгу рекордов Гинесса, а для ликвидации ее последствий стране пришлось обращаться к международным кредиторам. Впрочем, обо всем по порядку.

...В семидесятых годах в 55 километрах к северо-западу от Усинска, что в Коми, развернулась бурная деятельность. Не так давно там было обнаружено перспективное нефтяное месторождение, получившее название по близлежащему поселку Возей. К Возейскому месторождению была брошена труба, соединившая его с магистральной станцией «Уса» на юге и еще одним месторождением — Харьягинским — на севере. Важный момент: с Харьяги и Возея в трубу подавалась не товарная нефть, а более агрессивный в химическом отношении «сырец», который очищался на установке комплексной подготовки, расположенной на входе в магистральный нефтепровод тогдашней Главтранснефти. При этом сам возейский продуктопровод был как раз-таки магистральным по своему типу, то есть не приспособленным для перекачки сырца. Это сыграло впоследствии важную роль.

Из-за такой вот неправильной эксплуатации нефтепровод, который должен был прослужить 45 лет, начал разрушаться существенно раньше срока. Уже в июне 1988 года произошла разгерметизация, по итогам которой ПечерНИПИнефть вынесла вердикт: без антикоррозийных мероприятий объект протянет только до 1990 года. Как назло, момент для спасения нефтепровода выпал хуже не придумаешь — экономика расползалась по швам, а нефтегазовое хозяйство лихорадило. По этой причине принятые меры оказались половинчатыми и общую тенденцию переломить не смогли. Несмотря на закачку ингибиторов коррозии и сброс давления на наиболее проблемных участках, нефтепровод медленно, но верно приходил в негодность.

Дело серьезно усугубил важный фактор: мерзлота. Известно, что на Северах грунт «гуляет» — подтаивает, потом замерзает и т.д. Но если физически новые продуктопроводы способны сопротивляться движению почвы, то изношенные — нет. Соответственно, с 1989 по середину 1994-го случаев разгерметизации было зафиксировано уже три десятка. Техники едва успевали заделывать новые свищи. За это время на территорию вылилось несколько тысяч тонн нефти: в результате только одной аварии, произошедшей в феврале 94-го, из нефтепровода ушло почти 5 тыс. тонн.

Однако по-настоящему «бахнуло» в конце лета 1994 года. Под воздействием неравномерных термокарстовых просадок земной поверхности нефтепровод начал течь практически по всей своей протяженности. В августе-сентябре экологи и нефтяники насчитали 14 прорывов и 7 крупных разливов нефти, а коэффициент недодачи продуктопровода достиг 12%. Нефть растекалась по поверхности, наполняла низины, проникала в поверхностные водоемы.

Между молотом и наковальней

Над архангельским врио сгущаются тучи. Не успел тов. Цыбульский дать задний ход в крайне неудачной истории с объединением Архангельской области и Ненецкого автономного округа, признав свое поражение, как вылез еще один острый кризис. Пока Цыбульский со товарищи продвигали поглощение НАО, в судостроительном Северодвинске сформировался крупный очаг коронавирусной инфекции.

Поначалу все официально подавалось как вспышка ОРВИ. В общем-то, особых иллюзий по поводу «массовых простуд» в период пандемии никто не питал: за скачком ОРВИ явно просматривались ковидные уши. Это и было подтверждено, когда в городе наконец-то начали делать тесты настоящим образом.

Особо усугубляет ситуацию тот факт, что основной удар пришелся на градообразующие (и вместе с тем важные в кораблестроительной отрасли страны) предприятия. Две трети заболевших в Северодвинске (и один погибший с ковидом) — сотрудники Севмаша и Звездочки. Теперь тов. Цыбульский оказывается между «молотом» коронакризиса и «наковальней» вмешательства в работу оборонных заводов.

А ведь скоро выборы.

Поздравляем коллег из главного канала региональных новостей России — 16 Негритят — с трехлетием! Три года — это срок! И этот срок вы провели достойно и ярко. Читаем, уважаем, иногда спорим, но всегда — рекомендуем!

Нерушимость границ СМП

СМП в новых границах не будет. Во всяком случае пока. Против были Минтранс, МИД и, как ни странно, Росатом. Миндаль (который лоббировал расширение границ), на текущий момент проиграл. Но вопрос по созданию в будущем Северного морского транспортного коридора отстаётся открытым для обсуждения. Слишком уж интересная тема расширить СМП до Мурманска.

Назад в будущее: Миндаль помониторит мерзлоту


На трендовой волне мерзлоты, которая «внезапно» обнаружилась под нашими Северами, сполна проявив себя в кейсе ТЭЦ-3, тов. Козлов решил взять курс на воссоздание советской системы наблюдения за процессами в мерзлых грунтах. Проект по ее восстановлению на основе современных технологий должен быть подготовлен к концу года.

...При Союзе и, по инерции, несколько лет после него в Арктике существовала целая сеть наблюдательных термометрических скважин различных профилей, с помощью которых проводились регулярные замеры. Как и многие другие полезные и важные вещи, эта недорогая и информативная система в 90-е «не вписалась в рынок».

За почти два десятилетия нефтегазового благополучия и политической стабильности восстановить ее не удосужились. Зато теперь, когда жареный петух клюнул, надо спешно развивать бурную деятельность по ее запоздалому возрождению.

Полярные звезды и полосы


Трамп обнародовал меморандум о разработке новой программы строительства ледокольного флота до 2029 года. Таким образом в уже существующую программу, реализующуюся с 2012 года, будут внесены некоторые важные коррективы.

Какие новшества предполагает эта программа?

1) США берут курс на агрессивное расширение проекции силы за полярным кругом. Главная цель — осуществление «устойчивого и сильного» присутствия в Арктике (и, в меньшей степени, Антарктике). Четко проговаривается, что будущий ледокольный флот страны будет решать не только и не столько «научно-исследовательские», сколько стратегические задачи. Так, он будет задействован для защиты государственных и экономических интересов, что предполагает, в том числе, участие в управлении войсками, ведение разведдеятельности техническими средствами, участие в разведке и эксплуатации природных ресурсов, прокладку подводных кабелей и т.д. В состав флота войдут минимум 3 тяжелых ледокола и 3 средних, но возможны коррективы в сторону увеличения.

2) Соответственно, происходит пересмотр технических требований к будущему ледокольному флоту. Ледоколы будут вооруженными. Новые суда тяжелого класса, возможно, будут на атомной тяге — меморандум предписывает рассмотреть такой вариант. Если на нем остановятся, то США станут второй после СССР/России страной в мире, использующей атомоходы. Кроме того, они должны быть оснащены всеми современными средствами защищенной (в т.ч. космической) связи и навигации, системами управления войсками (силами), а также беспилотными аппаратами, способными перемещаться под водой, по твердой поверхности и по воздуху.

3) Для обеспечения американского присутствия в Арктике будут созданы четыре базы — две в США и две за их пределами (при этом американцы традиционно планируют переложить часть финансовых обязательств на принимающую сторону). Кандидаты на «донорство» — Гренландия, Канада, европейские младшие партнеры.

4) Ждать 2022 года, когда в строй вступят суда новых проектов, США не намерены. Поэтому меморандум Трампа предполагает покупку, аренду или лизинг уже существующих ледоколов у кого-то из сателлитов на период до развертывания своей новой ледокольной группировки.

О том, что именно это значит для России — далее.

Звездно-полосатые на полюсе: вызовы для России


Надо сказать без обиняков: ничего хорошего нам новая американская программа не сулит. Некоторые первоочередные цели и задачи США в Арктике давно озвучены: мешать проникновению Китая (а именно с ним связаны наши ключевые добычные проекты в Заполярье), «сдерживать» Россию, обеспечить «соблюдение международного права» на СМП (то есть, по факту, отменить нашу монополию на этот маршрут, ограничив не только его экспортную, но и внутреннюю инфраструктурно-транспортную роль). Можно не сомневаться, что они приступят к реализации этих своих планов, как только у них появится такая возможность. Ожидаем различных провокаций под всеми возможными предлогами (защита экологии от «русских и китайских хищников», «свобода мореплавания», «обеспечение международной безопасности») на всем протяжении наших арктических тервод.

Практически гарантированы и конфликты за шельфовые месторождения в огромной океанической зоне, опрометчиво отданной Россией «мировому сообществу» в момент присоединения к Конвенции по международному морскому праву. Да, процесс закрепления за нами хотя бы части этой зоны через механизмы ООН идет, но, во-первых, далеко не факт, что он завершится нужным нам результатом, а во-вторых, США все равно не участвуют в конвенции и будут руководствоваться исключительно своими представлениями о том, какими должны быть наши границы (спойлер: 200 миль от берега и «хватит вам»). В этой части наше положение осложняется отсутствием отечественных технологий и оборудования для работы на «дальнем шельфе»: попытки просто не дать американцам развернуть там свои проекты позволят изобразить нас как «собаку на сене».

Когда нам ожидать первых осложнений? Полностью дееспособная группировка вооруженных ледоколов должна появиться у американцев к 2029 году. Сроки они затягивать не будут; более того, есть возможность того, что они получат свои суда с опережением графика (так, Береговая охрана практикует специально поощрять деньгами досрочную сдачу тех кораблей, которые им нужны, а это именно тот случай). То есть на 29-й год надо быть готовыми к активной «толчее». Помимо этого, благодаря закупкам и арендным мероприятиям они смогут сколотить более-менее достаточную группировку уже в ближайшие годы, поэтому нарушить нашу комфортную работу в Арктике они могут попытаться к середине 20-х или даже раньше.

Что делать? Строить ледоколы в срок, развивать импортозамещение настоящим образом (а не как в предыдущую пятилетку), а главное — не пасовать.

https://t.me/caparctic/1022

Возей — черное пятно нашей истории (часть 2)

Коминефть, бывшая на тот момент владельцем проблемного актива, поначалу попыталась разобраться своими силами и «без лишнего шума». Подача нефти была прекращена, для чего были остановлены все нефтепромыслы, загружавшие эту трубу. Началось лихорадочное сооружение нового нефтепровода Возей-Усинск и строительство гидрозатворов на реке Колва, а также сбор нефтепродуктов. Наиболее пострадавший сегмент продуктопровода обошли 4-километровым лупингом.

На этом можно было бы поставить катастрофу «на паузу», но 12 сентября руководство Коминефти приняло решение... возобновить прокачку по продуктопроводу. Это решение до сих пор вызывает у многих оторопь: зачем такой риск? К сожалению, в том случае «экономика» возобладала над здравым смыслом. Компании, не относившейся к числу крупных, не хотелось влазить в убытки из-за возможной консервации скважин-«кормилиц» и неисполнения обязательств по контрактам. Поэтому там решили пойти ва-банк — авось пронесет.

Не пронесло. Разъеденный коррозией и «гуляющий» на мерзлоте нефтепровод снова пошел вразнос, а осенний паводок размыл речные гидрозатворы. Нефть хлынула в Колву и пошла дальше — в Усу, Печору, к Баренцеву морю. Толщина нефтяного «одеяла», плывшего по реке, достигала 10 сантиметров. Словам компании об утечке 14 тыс. тонн веры уже не было: стало ясно, что речь идет о разливе не тысяч, а десятков тысяч тонн нефтепродуктов.

Тревогу забили на всех уровнях, включая международный — шутка ли дело, под угрозой природа Баренц-региона. В ноябре Гостехнадзор выдал нефтяникам предписание о прекращении эксплуатации нефтепровода с 1 декабря 1994 года. Однако выполнено оно было только 24 января 1995-го, за неделю до ввода в эксплуатацию нового нефтепровода.

Северные холода позволили ликвидаторам взять тайм-аут и подойти к делу более основательно. К весне 1995-го НИИ Комимелиоводхозпроект подготовил программу работ, на реализацию которого Всемирный банк и ЕБРР выделили чрезвычайные кредиты общей суммой 124 млн долларов — ни у Коминефти, ни в госбюджете на это денег не было. Но, несмотря на щедрое финансирование и привлечение современной техники, последствия ЧС и близко не были устранены в течение года, как это планировалось вначале: нефти разлилось столько, что на ликвидацию потребовалось без малого 16 лет. Считается, что в целом с катастрофой справились к 2010 году, но ее последствия аукаются региону и его жителям до сих пор.

Сколько всего нефти вылилось из злополучной возейской трубы? Сейчас сказать уже сложно. По оценкам экспертов, подготовленным для администрации НАО на пике кризиса, в октябре на местности находилось порядка 103 тыс. тонн нефти-сырца, а ещё 15 тысяч ушли в Колву. В свою очередь, по мнению спецов МЧС, осматривавших пострадавшую территорию в ноябре-декабре, речь шла о 81-94 тыс. тонн нефти, разлившейся на площади 591 тыс. квадратов. Эксперты ООН, посетившие Коми в декабре, в целом сошлись на цифре до 100 тыс. тонн. В 2000 году экологи, обследовавшие район бедствия, заявили о том, что на поверхности даже на тот момент — спустя пятилетие после начала работ — находилось до 220 тыс. (!) тонн нефти, а площадь загрязнения достигала 7 квадратных километров.

А что же «экономная» Коминефть, гонявшая аварийный нефтепровод и сделавшая все, чтобы скрыть, а далее и преуменьшить масштаб беды? Ее простенькая «бизнес-модель» не сработала: кредитное бремя и штрафные санкции привели ее к банкротству. С 1999 года все активы компании (вместе с аварийными объектами) перешли к Лукойлу.

https://t.me/caparctic/1016

Яростный стройотряд на Северах — послать нельзя оставить


Продолжаются разговоры на тему отправки студенческих стройотрядов в Арктику.

У руководства в этом вопросе дилемма. С одной стороны, имеется коронавирусный кризис, остро поразивший Севера, а еще точнее — многие из конкретно тех объектов, на которых нужны рабочие руки. Случись новая вспышка, последствий будет много: с медициной там плохо, условий для изоляции больных толком нет, а студенты — не бесправные иностранцы и, если что, молчать не будут.

С другой стороны, из-за все тех же вирусных ограничений импортные рабочие в достаточном количестве не приедут. А это значит, что станут или замедлятся стройки, притормозятся работы по многим новым объектам. Этого тоже никто не хочет — особенно на фоне грядущей рецессии. Поэтому двинуть в Арктику студенческие трудармии соблазн очень велик.

По всему судя, попытаются «пропетлять». Студентов пошлем, но осторожно, «с соблюдением социальной дистанции и масочного режима». Авось и пронесет.

Трутнев штурмует шельф


Вот в чем тов. Трутневу не отказать, так это в упорстве.

Главный по Арктике продолжает — не мытьем, так катаньем — проталкивать свой план по шельфу. Напомним, план предполагает осуществить допуск с арктическому и тихоокеанскому шельфу иностранных инвесторов при обязательном участии вэбовского Фонда развития Дальнего Востока и Арктики. Предыдущая версия плана (которая с несостоявшимся Росшельфом) была успешно замотана правительственными недоброжелателями и пошла в утиль.

И вот, значит, с начала июня у нас еще один заход. Минприроды уже сказало свое «нет» (стабильность — признак мастерства), на подходе и другие критические замечания. Но тов. Трутнев не сильно и надеялся на то, что его новую-старую идею встретят овациями на уровне министерств. Поэтому сразу брал выше — вместе с представлением проекта на тов. Белоусова ушло письмо с предложением включить его проект в план пост-коронакризисного восстановления экономики.

Там уже расклад может быть другим. У тов. Трутнева на руках — мартовские основы госполитики в АЗРФ, утвержденные президентом. В которых русским по белому сказано, что одной из главных задач этой политики является «расширение участия частных инвесторов в реализации инвестиционных проектов на арктическом шельфе» (п. б) ст. 12). Рискнет ли тов. Белоусов проигнорировать указ первого лица?

Слово товарищам из МИДа


ПОРА, которая больше известна близкими отношениями с Крутиковым и рассказами про «белых мишек», вчера дала слово людям, нечасто появляющимся в публичном арктическом пространстве, — представителям нашего достославного дипломатического ведомства.

Выход не разочаровал. Тов. Корчунов, старшее должностное лицо в Арктическом совете, обрисовал вызовы, стоящие перед Россией за полярным кругом. Если перевести с дипломатического на русский, то вкратце:

- в регион агрессивно лезут все, кому ни лень, и у кого есть к тому малейшая возможность, — в частности, свои арктические доктрины уже приняли Китай, Великобритания, Франция и другие страны;

- лезут они не просто так, а с целью осуществления присутствия — а потенциально и участия в разделе богатого арктического пирога, притом это особо и не скрывается;

- чтобы облегчить себе задачу, претенденты гонят волну на тему «неэффективности» Арктического совета и предлагают подменить его какой-то другой инстанцией, включающей в свой состав уже и их;

- нас такое дело (ни в части чужого проникновения в Заполярье, ни в части развала Совета) абсолютно не устраивает, и мы будем как-то бороться;

- парадоксально, но нашим ситуативным союзником тут является Вашингтон — к сожалению, одновременно и наш противник во всем остальном (и, опять же, один из основных конкурентов-арктических инсайдеров);

- наша стратегия на данный момент — «закуклить» регион, закрыв его для аутсайдеров договором и максимально проговорив правила игры;

- главной головной болью России в Арктике уже сейчас являются не США, а КНР — наш опасный партнер, бездумно позиционируемый и массово воспринимаемый как союзник, но в действительности представляющий собой хищника с недюжинным арктическим аппетитом.

Со всем этим салатом всем нам как-то предстоит разбираться. Но чтоб хотя бы начать, важно добиться ситуации, когда в стране начнут понимать, о чем идет речь, и какие проблемы нам «светят». Надеемся, что в этом смысле спич тов. Корчунова не прошел даром.

В этой связи, пользуясь случаем, еще раз скажем товарищам со Смоленской площади: почаще выходите на люди. Времена Жюля Камбона давно миновали. Дипломатия в наши дни — она уже давно не только и не столько кабинетная, сколько народная.

«Своих не бросаем»


Если арктический форум не идет к Орлову, Орлов идет к арктическому форуму. Ну, хотя бы чисто в географическом смысле.

Тов. Орлов собирается занять кресло генерального директора ПАО «Судостроительный завод «Северная верфь» в Петербурге. Северная верфь — это некогда легендарная Путиловская верфь, а в советское время Судостроительный завод им. Жданова. Сейчас на Северной верфи серийно строятся фрегаты дальней морской зоны и корветы ближней морской зоны, а также кое-что из гражданских судов. Кстати, с Арктикой оно тоже связано — на счету верфи строительство судов ледового класса.

Не ахти какой карьерный прыжок. Впрочем, это назначение (под которое спешно турнули бывшего гендира Пономарева) показывает, что тов. Орлова рано списывать со счетов. Орлов хоть и провалил губернаторство в целом, но под конец все сделал как надо (точнее, как его просили из Центра), поэтому пропасть ему не дадут. Возможно, и снова всплывет еще где-то в Заполярье.

Слияние АО и НАО через интернет-сайты


Как мы и писали, после провального фальстарта слияния НАО и Архангельской области в политической плоскости Центр сделал ставку на мягкую интеграцию Большого Поморья. Теперь двум регионам предстоит сближаться через экономику — посредством участия в совместных проектах, софинансируемых федералами.

Кое-какие уроки из ошибок, допущенных в ходе попытки экспресс-объединения, извлечены: всячески подчеркивается, что колхоз — дело совершенно добровольное, и что каждый шаг к общему процветанию будет согласован с жителями обоих субъектов. В частности, тов. Козлов анонсировал кампанию сбора предложений, которые лягут в основу программы совместного социально-экономического развития АО и НАО. Для этих целей Миндалю предписано в течение месяца развернуть специальную интернет-площадку, где, по задумке, эксперты, ЛОМы и жители двух регионов смогут оставлять предложения и голосовать за них.

Забавно, что оставлять предложения предполагается через сайт «Арктика2035». Это то самый сайт, который делала ПОРА для Миндаля, когда последний проводил «общественные обсуждения» стратегии развития Арктики. Но поскольку обсуждение стратегии уже давно закончилось, то сайт фактически оставался без дела. Видимо, чтоб не создавать новое, Миндаль решил второй раз его использовать.

Как бы мы лично не относились к участникам процесса, получается интересный кейс. Государство — не столько по своей воле, сколько из необходимости спешно замазать свои косяки — по сути движется в направлении «прямой» или «электронной» демократии на Северах. Будет любопытно, если этот тренд продолжится в других регионах и по другим поводам. Если вся затея не превратится в профанацию, конечно.

СМП не СМТК

Официального письма от Миндаля по поводу целесообразности расширения СМП от Мурманска до Петропавловска-Камчатского нет и, видимо, не будет. Все сроки уже вышли. Напомним, что подготовить подобное письмо поручил тов. Трутнев еще 13 мая. Инициатором расширения Севморпути формально был Минэк, который в итоге тихо сполз со своей инициативы. Больше сторонников и лоббистов у этой идеи не нашлось.

Кстати, термин Северный морской транспортный коридор (СМТК) до сих пор не закреплён. А ведь было такое предложение от бывшего премьера тов. Медведева в письме тов. Путину, когда Росатом определяли в качестве единого логистического оператора.
Минтранс и Росатом выдыхают.

Остаётся вопрос: а где тов. Вова Панов? Тот, который новый зам по Арктике тов. Лихачёва.

Мурманские МСП: Чибиспомоги!


В самом начале губернаторской карьеры тов. Чибиса в Мурманске был такой модный тренд: если есть какая-то проблема, которую уже давно никто не может решить, про нее можно написать в соцсетях и поставить тег «чибиспомоги». И тов. Чибис иногда помогал. Но потом ему это надоело и даже стало раздражать.

Тем не менее, на фоне коронакризиса предприниматели снова пробуют прибегнуть к старой магии по вызову тов. Чибиса. Причина — не особо медленное и уверенное отмирание МСП в регионе, ну и накопившееся раздражение некоторыми наиболее яркими мурманскими несуразностями последних недель.

https://www.instagram.com/tv/CBlVPfhK_Q8/?utm_source=ig_embed

Люди на полюсе: первые шаги (ч. 5)

Как и Пири, Фредерик Кук был в высоких широтах человеком не случайным. Сын бедных немецких иммигрантов, получивший высшее медицинское образование, он заинтересовался Арктикой уже в юности. За полярный круг он впервые попал в 1891 году: бросив врачебную практику, он из чистого интереса, «за стол и кров», присоединился к экспедиции уже известного нам Пири, двигавшейся в Гренландию, где и провел около года.

Неприхотливый выходец из мигрантских низов оказался прекрасно приспособленным к тяготам Севера: он мог терпеть голод и легко переносить изнуряющий труд, был способен спать на улице при сорокоградусном морозе, а главное — он схватывал все буквально на лету. За короткое время он приобрел массу нужных полярнику навыков: научился строить иглу, охотиться, управляться с собаками; серьезно пополнил багаж врачебного опыта, пользуя членов команды, эскимосов (у которых заполучил репутацию умелого «шамана») и самого Пири, ухитрившегося сломать ногу в самом начале предприятия. Там же он обучился основам эскимосского языка, что сослужило ему впоследствии хорошую службу. Неудивительно, что, отправляясь на север Гренландии, в зону ледников, Пири назначил его в передовую партию, а после того, как Кук отбыл обратно в лагерь, поручил ему руководство экспедицией в свое отсутствие.

Дальнейшая арктическая карьера Кука развивалась неровно — взлеты чередовались с болезненными падениями и неудачами, и наоборот.

Первая самостоятельная вылазка к берегам Гренландии, предпринятая в 1893 году, окончилась благополучно, а вот попытка плавания в Арктику в компании из 52 студентов американских университетов, спортсменов, и искателей приключений на зафрахтованном для этого дела пароходе сорвалась: прообраз «арктического плавучего университета» не ушел далеко от берегов Канады.

Зато поход в Антарктику в составе бельгийской экспедиции (штурманом которой, кстати говоря, был Руаль Амундсен) оказался его личным успехом. Сама-то экспедиция провалилась: судно с исследователями застряло во льдах, не достигнув Южного Материка, а деньги на нее закончились. Но в ее ходе Кук проявил себя как хороший организатор и полярник, благодаря которому потери оказались минимальными, за что он и был осыпан бельгийскими наградами, одновременно войдя в число признанных маститых исследователей холодных широт.

https://t.me/caparctic/1008

Иллюзия независимости


Как ни почитаешь те немногие СМИ, которые у нас пишут об Арктике — начинает обуревать чувство восторга и гордости. Сплошная череда побед и свершений на ниве освоения арктических богатств. При этом по умолчанию предполагается, что это мы все сами, наперекор всем ветрам, своими силами — торжество отечественной науки, промышленности и импортозаместительных политик.

Но в жизни все выглядит немного по-другому. Свежий пример. Вот надо нашим самым-самым передовикам из Роснефти побурить в Карском море. И подряжаются две «мпортозамещенные» китайские буровые платформы (Nan Hai Ba Hao и Nan Hai Jiu Hao), которые пригоняет в Мурманск из Китая морской супергрузовик Xin Guang Hua. Рабочие, кстати, тоже импортные, из того же Китая — эпидемия им работать у нас не мешает, потому что больше, очевидно, некому.

Не все понимают, но именно это и называется словом «зависимость». А любая зависимость, особенно такая многоуровневая — это всегда дыра в безопасности страны. Которая (безопасность), напомним, в нынешней стратегии по Арктике на первом месте. Чтобы быть по-настоящему самостоятельными в своих решениях и политике в высоких широтах, мы должны уходить от этой зависимости как можно скорее. Но пока, увы, ни шатко ни валко.