Несколько мыслей по поводу расширения закона об иноагентах (на основании той версии, которая обсуждается в СМИ):
1. Так как признать иноагентом фактически могут любого, кто а). публикует что-то в блогах и соцсетях и б). получает материальные блага из-за границы в любом виде (вплоть до оплаты авиабилетов), избежать получения статуса иностранного агента должны помочь две стратегии: а). Не публиковать ничего в блогах и социальных сетях и б). Не иметь никаких контактов с иностранцами, чтобы не дай бог не получить от них какой-то материальной поддержки. Фактически же государство говорит: «Если вы что-то говорите/пишите публично, не смейте приближаться к иностранцам».
2. Может ли в 2019 году человек, ведущий активную интеллектуальную жизнь и пишущий на политические темы, отгородиться индивидуальным железным занавесом от иностранцев? Ну, теоретически — может. При этом он должен отказаться от публикации в иностранных СМИ (а при резком сокращении независимых российских СМИ это затруднительно, где публиковаться-то?). Он должен отказаться от поездок на иностранные конференции или, по крайней мере, исключить оплату таких поездок принимающей стороной (но тогда большинство журналистов перестанут ездить за границу, им это просто не по карману — а значит, будут получать меньше международного опыта, окуклятся в своих взглядах, будут выключены из международной дискуссии). Это как бы способ «национализации интеллектуалов», но отрезанные от международных связей интеллектуалы склонны превращаться в интеллектуальное болото.
3. Если бы предлагаемый законопроект действовал на всех, то независимые и оппозиционные публицисты по крайней мере могли бы требовать в ответ признать иноагентами и многих бизнесменов, депутатов и публичных лиц, которые лояльны Кремлю, но точно так же получают иностранную поддержку в том или ином виде. Однако авторы закона откровенно говорят: закон будет действовать избирательно, кого захотим того и признаем агентом. Звучит цифра в «20-30 фамилий»; можно предположить, что эти 20-30 фамилий уже выбраны. И думаю, что этим числом список не ограничится.
4. Станет ли жизнь признанных иноагентами невыносимой? Вроде бы нет. Их обяжут маркировать публикации (что унизительно, конечно) и сдавать декларации о доходах. В этом смысле депутаты хотят, чтобы блогеры и журналисты действовали по тем же правилам, что чиновники и народные избранники. Но при этом забывают, что независимые журналисты и блогеры не наделены никакой властью, не получают зарплату от государства, и не очень понятно, на каком основании от них требуется та же степень прозрачности, что от парламентариев. Однако мы не знаем, какие меры дискриминации для «иноагентов» придумает власть в будущем. Обязанность отмечаться в Минюсте, запрет занимать государственные должности, запрет избираться? Да что угодно.
5. Вроде бы очевидно, но проговорю: нужно помнить, что название «иностранный агент» в подавляющем большинстве случаев — ложный ярлык. Агент — тот, кто действует в интересах некоего субъекта. Мария Бутина действительно была агентом влияния России в США и вела соответствующую деятельность. Условный Александр Плющев, публикующий колонки в DW и получающий за это гонорар, не является агентом влияния Германии: он выражает свои мысли, он профессиональный журналист и комментатор, он гражданин России, пишущий на русском языке и обращающийся к гражданам своей страны.
1. Так как признать иноагентом фактически могут любого, кто а). публикует что-то в блогах и соцсетях и б). получает материальные блага из-за границы в любом виде (вплоть до оплаты авиабилетов), избежать получения статуса иностранного агента должны помочь две стратегии: а). Не публиковать ничего в блогах и социальных сетях и б). Не иметь никаких контактов с иностранцами, чтобы не дай бог не получить от них какой-то материальной поддержки. Фактически же государство говорит: «Если вы что-то говорите/пишите публично, не смейте приближаться к иностранцам».
2. Может ли в 2019 году человек, ведущий активную интеллектуальную жизнь и пишущий на политические темы, отгородиться индивидуальным железным занавесом от иностранцев? Ну, теоретически — может. При этом он должен отказаться от публикации в иностранных СМИ (а при резком сокращении независимых российских СМИ это затруднительно, где публиковаться-то?). Он должен отказаться от поездок на иностранные конференции или, по крайней мере, исключить оплату таких поездок принимающей стороной (но тогда большинство журналистов перестанут ездить за границу, им это просто не по карману — а значит, будут получать меньше международного опыта, окуклятся в своих взглядах, будут выключены из международной дискуссии). Это как бы способ «национализации интеллектуалов», но отрезанные от международных связей интеллектуалы склонны превращаться в интеллектуальное болото.
3. Если бы предлагаемый законопроект действовал на всех, то независимые и оппозиционные публицисты по крайней мере могли бы требовать в ответ признать иноагентами и многих бизнесменов, депутатов и публичных лиц, которые лояльны Кремлю, но точно так же получают иностранную поддержку в том или ином виде. Однако авторы закона откровенно говорят: закон будет действовать избирательно, кого захотим того и признаем агентом. Звучит цифра в «20-30 фамилий»; можно предположить, что эти 20-30 фамилий уже выбраны. И думаю, что этим числом список не ограничится.
4. Станет ли жизнь признанных иноагентами невыносимой? Вроде бы нет. Их обяжут маркировать публикации (что унизительно, конечно) и сдавать декларации о доходах. В этом смысле депутаты хотят, чтобы блогеры и журналисты действовали по тем же правилам, что чиновники и народные избранники. Но при этом забывают, что независимые журналисты и блогеры не наделены никакой властью, не получают зарплату от государства, и не очень понятно, на каком основании от них требуется та же степень прозрачности, что от парламентариев. Однако мы не знаем, какие меры дискриминации для «иноагентов» придумает власть в будущем. Обязанность отмечаться в Минюсте, запрет занимать государственные должности, запрет избираться? Да что угодно.
5. Вроде бы очевидно, но проговорю: нужно помнить, что название «иностранный агент» в подавляющем большинстве случаев — ложный ярлык. Агент — тот, кто действует в интересах некоего субъекта. Мария Бутина действительно была агентом влияния России в США и вела соответствующую деятельность. Условный Александр Плющев, публикующий колонки в DW и получающий за это гонорар, не является агентом влияния Германии: он выражает свои мысли, он профессиональный журналист и комментатор, он гражданин России, пишущий на русском языке и обращающийся к гражданам своей страны.
