Так звучит оригинальная версия:
Size: a a a
2019 April 11
Alina Pash стала открытием года на украинской сцене во многом благодаря свежим музыкальным идеям и решениям. Певица работает с талантливыми аранжировщиками из разных стран. Ее последний сингл «OINAGORI» делал парижский саунд-продюсер MIM. Стильная, актуальная, танцевальная музыка MIM звучит во французской рекламе Adidas. Но для украинских радиоэфиров это, видимо, слишком хорошо.
Можно понять адаптацию НЕ танцевальной песни под нужды танцевальных станций. Но когда актуальный клубный аранж сознательно превращают в сельскую дискотеку-2005… Точно ли мы поддерживаем именно НОВУЮ украинскую музыку?
Сегодня вне эфира традиционных медиа живёт и работает целая плеяда новых артистов. Та самая новая волна украинской музыки, ради поддержки которой квоты, казалось бы, и вводились. Многие знаковые альбомы 2018 года (по мнению профильных изданий) ONUKA – MOZAIKA, YUKO – DURA?, Vivienne Mort – Досвiд, Blooms Corda – fog lavender, Мало – Як є, О – Роби Любов, Джамала – Крила, Jonathan Livingston – Під зеленими осокорами, Ingret – Не спи, ТНМК – 7, Лінія Маннергейма — Лінія Маннергейма в эфирах радиостанций практически не представлены.
Резюме
Стремление поддержать новую украинскую музыкальную сцену – похвально и правильно. Но дьявол, как известно, кроется в деталях. Тема требует широкого, но спокойного обсуждения. Я бы предложил пусть даже 70% квоту для украинских артистов, минимизировав ротацию артистов из России. Но эта 70% квота — это квота для украинских артистов, поющих и на украинском, и на русском, и на английском и на других языках.
В такой богатой талантами стране как Украина нельзя долго «держать пар под крышкой»
Если мы идём в Европу, следует поддерживать прежде всего тех украинских артистов, которые способны эту Европу реально удивить. В отдаленной переспективе англоязычные украинские исполнители INDT, Braii, Love’n’Joy, The Maneken, Cape Cod, Cepasa, YEYO, Brunettes Shoot Blondes, Refinders, Mountain Breeze, The Unsleeping и еще пару сотен имен вряд ли смогут претендовать на эфиры BBC Radiо. Им нужно с чего-то начинать, наращивать аудиторию, но эфир в их собственной стране наглухо закрыт квотами.
Текущее устройство украинского музыкального радиовещания не устраивает никого. В истории с квотами нет победителей. Одни проигравшие. Это и радиостанции, стремительно теряющие аудиторию, и молодые талантливые артисты, которым доступ к этой аудитории априори закрыт. Два с половиной года работы в условиях квот — достаточный срок для промежуточных выводов и корректив. Самое время начать воплощать их в реальность!
Можно понять адаптацию НЕ танцевальной песни под нужды танцевальных станций. Но когда актуальный клубный аранж сознательно превращают в сельскую дискотеку-2005… Точно ли мы поддерживаем именно НОВУЮ украинскую музыку?
Сегодня вне эфира традиционных медиа живёт и работает целая плеяда новых артистов. Та самая новая волна украинской музыки, ради поддержки которой квоты, казалось бы, и вводились. Многие знаковые альбомы 2018 года (по мнению профильных изданий) ONUKA – MOZAIKA, YUKO – DURA?, Vivienne Mort – Досвiд, Blooms Corda – fog lavender, Мало – Як є, О – Роби Любов, Джамала – Крила, Jonathan Livingston – Під зеленими осокорами, Ingret – Не спи, ТНМК – 7, Лінія Маннергейма — Лінія Маннергейма в эфирах радиостанций практически не представлены.
Резюме
Стремление поддержать новую украинскую музыкальную сцену – похвально и правильно. Но дьявол, как известно, кроется в деталях. Тема требует широкого, но спокойного обсуждения. Я бы предложил пусть даже 70% квоту для украинских артистов, минимизировав ротацию артистов из России. Но эта 70% квота — это квота для украинских артистов, поющих и на украинском, и на русском, и на английском и на других языках.
В такой богатой талантами стране как Украина нельзя долго «держать пар под крышкой»
Если мы идём в Европу, следует поддерживать прежде всего тех украинских артистов, которые способны эту Европу реально удивить. В отдаленной переспективе англоязычные украинские исполнители INDT, Braii, Love’n’Joy, The Maneken, Cape Cod, Cepasa, YEYO, Brunettes Shoot Blondes, Refinders, Mountain Breeze, The Unsleeping и еще пару сотен имен вряд ли смогут претендовать на эфиры BBC Radiо. Им нужно с чего-то начинать, наращивать аудиторию, но эфир в их собственной стране наглухо закрыт квотами.
Текущее устройство украинского музыкального радиовещания не устраивает никого. В истории с квотами нет победителей. Одни проигравшие. Это и радиостанции, стремительно теряющие аудиторию, и молодые талантливые артисты, которым доступ к этой аудитории априори закрыт. Два с половиной года работы в условиях квот — достаточный срок для промежуточных выводов и корректив. Самое время начать воплощать их в реальность!
Смотреть полный отчет: https://tophit.ua/ru/news/view/show/23313
Данные предоставлены компаниями Google и YouTube по запросу TopHit. Благодарю за помощь в подготовке материала CEO TopHit Игоря Краева и директора TopHit Ukraine Анну Козыреву
2019 April 22
Чистый стиль против постмодерна
Минувшая неделя увенчалась неожиданным трофеем. Убивая время в ожидании alyona alyona на интервью с Karabas Live в милом антураже заведения «Хармс», я вдруг наткнулся на давно разыскиваемый увесистый megabook «For the Record» от немецкого издания Gestalten - стильно оформленную историю Музыкальной Академии имени Red Bull.
Вечерний акт фетишизма с этим чудом типографии вдруг родил во мне неожиданные вопросы: а, вообще, зачем это все? Музыка, артисты, книги, картинки, синты – это все понятно. Но академия? В чем суть здесь самого слова «академия»? Я вдруг поймал себя на мысли, что весь мой опыт общения с контентом от RBMA – это про inspiration only. Случайность ли, но уже на следующий день мне в ленте попался материал Afisha Daily – выпускники академии из России вспоминают о своем опыте обучения в RBMA.
«Отличный способ перезагрузки, академия трижды вытянула меня из депрессий, много полезных знакомств, мы отлично накурились в моем номере, организаторы – молодцы». Эдакий рай для бэдрум-продюсеров, которым за деньги шипучего золотистого яда дарят на время вожделенный лайфстайл «настоящего worldwide музыканта». По крайней мере, так выглядели сами описания от участников. Причем не только на Афише. Подборка твит-панегириков на Resident Advisor – примерно о том же. Техно-продюсер Эрик Клотье отмечает: «Наступают темные времена. Теперь столько талантливых ребят в своих спальнях останутся никем не замечены…». А вроде как пассивный втык в лайв-импров на мастер-классе у Хенрика Шварца прежде решал их судьбы.
Степень инфантилизма «всех собравшихся» шкалит, словно красные пики на эквалайзере у пьяного диджея. В начале текущего месяца Red Bull Music Academy и ее сопутствующий актив Red Bull Radio сообщили, что уже 31 октября этого года полностью прекращают свое существование. Из пояснений – только такое: «Всем спасибо!»
Не более многословны и ребята из кельнского маркетинг-агентства Yadastar, которые все эти 21 (!) год трудились во благо бренда RBMA. Именно они – Торстен Шмидт и Мани Амери превратили академию в гигантскую мировую сеть, начиная в 1998 году со скромного офиса в Берлине.
Впрочем, эта история не о них. Даже, напротив. Это скорее спич против сакрализации всего, что так тщательно выстроено вокруг намертво спаянной сцепки авангардной музыки и вредного для здоровья энергетика. Без ЗОЖного ханжества, но Red Bull – это ведь реально яд.
Ну и, значит, листаю я эту красивеннную книгу. Через страницу - глыбы, легенды. Найл Рождерс, Моритц фон Освальд, Мулату Астатке, Матиас Агуайо. При всем величии/многогранности их фигур: артисты двух типов. Чистый стиль (всю жизнь техно, эфиопский джаз, эмбиент или афробит – да, Тони Аллен тоже там) или бесконечные поиски (тот же Агуайо, Уве Шмидт… этот список тоже легко предсказуем). И вот задаю я себе такие вопросы. Какой смысл в их лекциях? Какой смысл в книге из их цитат? Какой смысл в часовой беседе с ними? Нет, даже не так… Вообще сам тип передачи знаний о производстве музыки путем часового монолога – он может иметь практическую пользу?
Я пришел к выводу, что нет. Я сам долгое время горел такого типа ивентами. Мы сделали Kyiv Music Summit в 2016 году, мы сделали вместе с British Council зимний Selector Pro в 2017 году. Я много раз выступал с воркшопами о том, как надо писать тексты, на других конференциях. Короче, в этом месте можно просто публично «прозреть», воскликнуть: это все бессмысленно! И на этом закончить. Но есть одна важная, интересная поправка.
Передать можно ремесло. Передать можно «чистый стиль». Профи А может обучить аматора B созданию техно-бита или передать ему рецепт вкусной «слойки» эмбиент-пэдов. Потому в сути своей RBMA сводится к пропаганде/репродукции нескольких вещей:
1) Основы музыкального РЕМЕСЛА = чистый стиль.
2) Вечный призыв «экспериментируйте!». Кстати, есть куда более адекватный призыв - «ищите». Поверьте, сознательно искать в миллион раз сложнее, чем на умных щах вольно «экспериментировать».
3) Вдохновение, общение. Это, само собой.
Минувшая неделя увенчалась неожиданным трофеем. Убивая время в ожидании alyona alyona на интервью с Karabas Live в милом антураже заведения «Хармс», я вдруг наткнулся на давно разыскиваемый увесистый megabook «For the Record» от немецкого издания Gestalten - стильно оформленную историю Музыкальной Академии имени Red Bull.
Вечерний акт фетишизма с этим чудом типографии вдруг родил во мне неожиданные вопросы: а, вообще, зачем это все? Музыка, артисты, книги, картинки, синты – это все понятно. Но академия? В чем суть здесь самого слова «академия»? Я вдруг поймал себя на мысли, что весь мой опыт общения с контентом от RBMA – это про inspiration only. Случайность ли, но уже на следующий день мне в ленте попался материал Afisha Daily – выпускники академии из России вспоминают о своем опыте обучения в RBMA.
«Отличный способ перезагрузки, академия трижды вытянула меня из депрессий, много полезных знакомств, мы отлично накурились в моем номере, организаторы – молодцы». Эдакий рай для бэдрум-продюсеров, которым за деньги шипучего золотистого яда дарят на время вожделенный лайфстайл «настоящего worldwide музыканта». По крайней мере, так выглядели сами описания от участников. Причем не только на Афише. Подборка твит-панегириков на Resident Advisor – примерно о том же. Техно-продюсер Эрик Клотье отмечает: «Наступают темные времена. Теперь столько талантливых ребят в своих спальнях останутся никем не замечены…». А вроде как пассивный втык в лайв-импров на мастер-классе у Хенрика Шварца прежде решал их судьбы.
Степень инфантилизма «всех собравшихся» шкалит, словно красные пики на эквалайзере у пьяного диджея. В начале текущего месяца Red Bull Music Academy и ее сопутствующий актив Red Bull Radio сообщили, что уже 31 октября этого года полностью прекращают свое существование. Из пояснений – только такое: «Всем спасибо!»
Не более многословны и ребята из кельнского маркетинг-агентства Yadastar, которые все эти 21 (!) год трудились во благо бренда RBMA. Именно они – Торстен Шмидт и Мани Амери превратили академию в гигантскую мировую сеть, начиная в 1998 году со скромного офиса в Берлине.
Впрочем, эта история не о них. Даже, напротив. Это скорее спич против сакрализации всего, что так тщательно выстроено вокруг намертво спаянной сцепки авангардной музыки и вредного для здоровья энергетика. Без ЗОЖного ханжества, но Red Bull – это ведь реально яд.
Ну и, значит, листаю я эту красивеннную книгу. Через страницу - глыбы, легенды. Найл Рождерс, Моритц фон Освальд, Мулату Астатке, Матиас Агуайо. При всем величии/многогранности их фигур: артисты двух типов. Чистый стиль (всю жизнь техно, эфиопский джаз, эмбиент или афробит – да, Тони Аллен тоже там) или бесконечные поиски (тот же Агуайо, Уве Шмидт… этот список тоже легко предсказуем). И вот задаю я себе такие вопросы. Какой смысл в их лекциях? Какой смысл в книге из их цитат? Какой смысл в часовой беседе с ними? Нет, даже не так… Вообще сам тип передачи знаний о производстве музыки путем часового монолога – он может иметь практическую пользу?
Я пришел к выводу, что нет. Я сам долгое время горел такого типа ивентами. Мы сделали Kyiv Music Summit в 2016 году, мы сделали вместе с British Council зимний Selector Pro в 2017 году. Я много раз выступал с воркшопами о том, как надо писать тексты, на других конференциях. Короче, в этом месте можно просто публично «прозреть», воскликнуть: это все бессмысленно! И на этом закончить. Но есть одна важная, интересная поправка.
Передать можно ремесло. Передать можно «чистый стиль». Профи А может обучить аматора B созданию техно-бита или передать ему рецепт вкусной «слойки» эмбиент-пэдов. Потому в сути своей RBMA сводится к пропаганде/репродукции нескольких вещей:
1) Основы музыкального РЕМЕСЛА = чистый стиль.
2) Вечный призыв «экспериментируйте!». Кстати, есть куда более адекватный призыв - «ищите». Поверьте, сознательно искать в миллион раз сложнее, чем на умных щах вольно «экспериментировать».
3) Вдохновение, общение. Это, само собой.
Сюда же можем добавить документальный фильм под эгидой RBMA «What a Difference Does It Make» 2013 года. Внутри россыпь имен, много яркой музыки и минимум внятной сути. Но, фак! Ребята, так не делается! Если вы приглашаете Филипа Гласса, нельзя давать ему реплику на 15 секунд. Это просто «скольжение по смыслам». Чистый маркетинг.
Герои RBMA – все как один в образе философов. Их общее кредо в известной цитате Брюс Ли: «Я не боюсь того, кто тренирует тысячу ударов. Я боюсь того, кто тренирует один удар тысячу раз». Их алиби – надуманная глубина. Там, где заканчивается «слойка» из эмбиент-пэдов, они не могут просто развести рукам и сказать: ну все, этот микрокосмос мы уже освоили. Ведь в этот момент развеется весь их мэджик. Потому они углубляются в эзотерику, физику звука, философию и, надо признать, очень часто уходят в откровенную демагогию. В книге – в том числе.
Академия закрылась. Она больше не нужна. Кончилась эпоха. Где-то рядом концептуальный тупик франшизы Boiler Room. Прошлым летом я был в Валенсии, где беседовал с Томом Элтоном – основным идеологом Boiler Room. Мы говорили о том, что значил их глобальный концепт True Music. Том отвечал пустыми inspiration-заготовками. Я трижды пропустил их мимо ушей, после-таки возразил. True Music – это тупик и ребячество. Концепция, в которой, положим, техно или хаус продюсеры/лейблы должны избегать всякого вмешательства инородных звуков. Ведь тру-технари или тру-дабстеперы понимают ее именно так. Получается такой себе аудио-шовинизм. Ограниченно и архаично.
После моих слов Том сделал такое лицо, будто у него свело живот и, наконец, сказал правду: «Именно поэтому мы сменили вектор с True Music на концепт Boiler Room Hybrid Sounds». Том признался. Он осознает, что чистый стиль логически уступает постмодерну. Суть этого он заложил в саму их новую серию событий, но Тому было лень разворачивать свою мысль дальше. Я – лишь еще один журналист в череде его вью-марафона, и он отчетливо понимает, что дальше этот его «Hybrid Sounds» живет своей неконтролируемой жизнью. На лекции про «hybrid sounds» микрофон хватают ЛГБТ-активистки: «больше женщин и трансгендеров за пульт!», за пультом на вечеринке акценты смещаются с «hybrid sounds» группы Children of Zeus на попсового хаус-тамаду KiNK. Он понимает, что «Hybrid Sounds» здесь лишь пустые слова. Время еще не пришло. Да и понять ход этого времени дано пока далеко не всем.
А пока, True – это мантра. True – это подкожный страх, родом из 90-х, когда всех нас обманули, убили рейв и вернули его на полки магазинов с дисками группы Scooter. «True! True! Мы больше такого не допустим», - кричат адепты, например, гэриджа. Они помнят, как «был тустеп и MJ Cole», а стал «платиновый альбом Крейга Дэвида». Boiler Room! True Music! Фьюче-гэридж. MC еще не успел докричать свое «Make some noise» на первой подвальной тру-гэридж вечеринке, а Disclosure уже лидируют в поп-чартах.
True могло бы стать любимым словом Дон Кихота. Hybrid Sounds – именем корабля Колумба. Чистый стиль – это чаще всего ремесло. А постмодернизм – это интуиция и вкус. Кстати, две главные составляющие таланта. Можно ли привить талант? Нет. Можно ли научить ремеслу? Да. Зачем в рамках RBMA именно легенды и гении должны учить ремеслу? Вопрос риторический
Я рад закрытию RBMA. Я буду рад закрытию Boiler Room. Я рад любому отделению зерен от плевел. Я вообще люблю, когда рушатся мифы. Потому что, если без них, то суть электронной музыки – венец ее творения - он был, есть и будет в буйстве постмодерна. Он начинается в «Children, what time is this it?» из первого трека Coldcut и продолжается сегодня в сэмплерном безумии Matmos или АСМР-фокусах Objekt.
Герои RBMA – все как один в образе философов. Их общее кредо в известной цитате Брюс Ли: «Я не боюсь того, кто тренирует тысячу ударов. Я боюсь того, кто тренирует один удар тысячу раз». Их алиби – надуманная глубина. Там, где заканчивается «слойка» из эмбиент-пэдов, они не могут просто развести рукам и сказать: ну все, этот микрокосмос мы уже освоили. Ведь в этот момент развеется весь их мэджик. Потому они углубляются в эзотерику, физику звука, философию и, надо признать, очень часто уходят в откровенную демагогию. В книге – в том числе.
Академия закрылась. Она больше не нужна. Кончилась эпоха. Где-то рядом концептуальный тупик франшизы Boiler Room. Прошлым летом я был в Валенсии, где беседовал с Томом Элтоном – основным идеологом Boiler Room. Мы говорили о том, что значил их глобальный концепт True Music. Том отвечал пустыми inspiration-заготовками. Я трижды пропустил их мимо ушей, после-таки возразил. True Music – это тупик и ребячество. Концепция, в которой, положим, техно или хаус продюсеры/лейблы должны избегать всякого вмешательства инородных звуков. Ведь тру-технари или тру-дабстеперы понимают ее именно так. Получается такой себе аудио-шовинизм. Ограниченно и архаично.
После моих слов Том сделал такое лицо, будто у него свело живот и, наконец, сказал правду: «Именно поэтому мы сменили вектор с True Music на концепт Boiler Room Hybrid Sounds». Том признался. Он осознает, что чистый стиль логически уступает постмодерну. Суть этого он заложил в саму их новую серию событий, но Тому было лень разворачивать свою мысль дальше. Я – лишь еще один журналист в череде его вью-марафона, и он отчетливо понимает, что дальше этот его «Hybrid Sounds» живет своей неконтролируемой жизнью. На лекции про «hybrid sounds» микрофон хватают ЛГБТ-активистки: «больше женщин и трансгендеров за пульт!», за пультом на вечеринке акценты смещаются с «hybrid sounds» группы Children of Zeus на попсового хаус-тамаду KiNK. Он понимает, что «Hybrid Sounds» здесь лишь пустые слова. Время еще не пришло. Да и понять ход этого времени дано пока далеко не всем.
А пока, True – это мантра. True – это подкожный страх, родом из 90-х, когда всех нас обманули, убили рейв и вернули его на полки магазинов с дисками группы Scooter. «True! True! Мы больше такого не допустим», - кричат адепты, например, гэриджа. Они помнят, как «был тустеп и MJ Cole», а стал «платиновый альбом Крейга Дэвида». Boiler Room! True Music! Фьюче-гэридж. MC еще не успел докричать свое «Make some noise» на первой подвальной тру-гэридж вечеринке, а Disclosure уже лидируют в поп-чартах.
True могло бы стать любимым словом Дон Кихота. Hybrid Sounds – именем корабля Колумба. Чистый стиль – это чаще всего ремесло. А постмодернизм – это интуиция и вкус. Кстати, две главные составляющие таланта. Можно ли привить талант? Нет. Можно ли научить ремеслу? Да. Зачем в рамках RBMA именно легенды и гении должны учить ремеслу? Вопрос риторический
Я рад закрытию RBMA. Я буду рад закрытию Boiler Room. Я рад любому отделению зерен от плевел. Я вообще люблю, когда рушатся мифы. Потому что, если без них, то суть электронной музыки – венец ее творения - он был, есть и будет в буйстве постмодерна. Он начинается в «Children, what time is this it?» из первого трека Coldcut и продолжается сегодня в сэмплерном безумии Matmos или АСМР-фокусах Objekt.
Дальше так. Развитый вкус рождает ненасытность. Маниакальную тягу к информации: пластинкам, звукам, сэмплам, тембрам, синтезаторам. Препарировать, жонглировать, оценивать, наполнять смыслом. Талантливый ум всегда подвижен. Он рождает такие альбомы как «No Geography» The Chemical Brothers. RBMA закрылся на 21 год существования. Тем временем, первому релизу «братьев» исполняется 25 лет. Академия в прошлом. «Братья» выпускают в хорошем смысле «такой же», узнаваемый и, вместе с тем, наполненный свежестью и молодецким задором альбом.
Вам можем показаться, что суть лишь в том, чтобы сравнить их или противопоставить? Но вовсе нет. Суть в том, что таланту не учат. Вкусу не учат. Его формируют САМИ. Вкус кристаллизуют только собственные ошибки.
Много ли вы назовете альбомов в 2019 году уровня «No Geography»? Я – нет. RBMA 21 год учил саунд-продюсеров в 60 странах мира… Где они все? Мир жаждет таких героев, как The Chemical Brothers, и таких электронных релизов, как их новый альбом. Не полмелодии на час, а 14 хуков в одном треке (слушать открывающие «Eve of Destruction»).
Мы живем во время сужающихся творческих возможностей. С каждым годом выпускать ЗАМЕТНУЮ музыку будет все сложнее. Слушатель пресыщен, его тошнит от новой музыки. Растет интенсивность информации, растет запрос на ее концентрацию внутри единого произведения. Какой уж тут «чистый стиль»? Примерно о том же говорил Гийом Атлан из The Supermen Lovers для YouTube-канала Много Воды (внимание! cпойлер): «Ребята, уже было написано столько крутого фанка и диско… Нужно быть слишком смелым и отчаянным, чтобы делать такую музыку в чистом виде в 2019 году».
Resident Advisor пишет, что с уходом RBMA мы получим кризис в музыке. Кризис в музыке мы получили уже сейчас. Имя ему – дефицит постмодернистов. Посмотрите на релизный 2019-й: на все, что вышло уже, и на всех, кто значится в графе most anticipated в этом году. Шаткая конструкция иерархий со словами «top», «best of the week» и все такое держится на десятке «динозавров из Красной книги», которые все еще в строю. Дай бог им всем крепкого здоровья!
Посвящается Киту Флинту
Вам можем показаться, что суть лишь в том, чтобы сравнить их или противопоставить? Но вовсе нет. Суть в том, что таланту не учат. Вкусу не учат. Его формируют САМИ. Вкус кристаллизуют только собственные ошибки.
Много ли вы назовете альбомов в 2019 году уровня «No Geography»? Я – нет. RBMA 21 год учил саунд-продюсеров в 60 странах мира… Где они все? Мир жаждет таких героев, как The Chemical Brothers, и таких электронных релизов, как их новый альбом. Не полмелодии на час, а 14 хуков в одном треке (слушать открывающие «Eve of Destruction»).
Мы живем во время сужающихся творческих возможностей. С каждым годом выпускать ЗАМЕТНУЮ музыку будет все сложнее. Слушатель пресыщен, его тошнит от новой музыки. Растет интенсивность информации, растет запрос на ее концентрацию внутри единого произведения. Какой уж тут «чистый стиль»? Примерно о том же говорил Гийом Атлан из The Supermen Lovers для YouTube-канала Много Воды (внимание! cпойлер): «Ребята, уже было написано столько крутого фанка и диско… Нужно быть слишком смелым и отчаянным, чтобы делать такую музыку в чистом виде в 2019 году».
Resident Advisor пишет, что с уходом RBMA мы получим кризис в музыке. Кризис в музыке мы получили уже сейчас. Имя ему – дефицит постмодернистов. Посмотрите на релизный 2019-й: на все, что вышло уже, и на всех, кто значится в графе most anticipated в этом году. Шаткая конструкция иерархий со словами «top», «best of the week» и все такое держится на десятке «динозавров из Красной книги», которые все еще в строю. Дай бог им всем крепкого здоровья!
Посвящается Киту Флинту
Зеркальный пост о постмодернизме в кино читайте на моей личной FB-странице. Искать: Саша Вареница. Кстати, можно подписываться и на нее. Принцип прост: здесь только о музыке. Там - обо всем, кроме нее.
2019 June 22
Невероятное путешествие межгалактического х..я в поисках высшей справедливости
Часть I
Диджеев всегда было больше, чем нужно. Успех на клубной сцене — это красивая мечта, за которой следуют сотни романтиков. Жаль, но везет в этом деле лишь единицам. Соискатели «главного приза» порой забывают о принципах и морали: толкаются локтями, идут по головам, раздувают интриги и споры. Здесь всегда была эта грызня. В хип-хопе придумали баттлы. Стали лоб в лоб и все прояснили. Ты — лучший, ты — на выход. Все спустили пар и разошлись. Паритет восстановлен. На диджей-сцене все сложнее. Бесконечные ветки чатиков и форумов, доводы и факты, сравнения и аргументы. Все ради зыбкой, относительной, но хоть какой-то иерархии (читай — справедливости).
Порой ее удавалось находить. Ненадолго, в отдельных случаях, но возникали точки опоры. Рейтинги, топы, голосования. Все это как-то проясняло ситуацию. Но следом накатывала новая волна «клубной инфляции». С переходом от винила к CD диджеев стало критически много. Потом и эта пена сошла. Остались якобы те, кто по призванию. Дальше сам собой образовался новый фильтр. Букинг и гастроли только тем, кто пишет/издает свою музыку.
Позже выяснилось, что не все хорошие саунд-продюсеры априори хорошие диджеи. Действительно хороших диджеев, которые не пишут свою музыку, заменили зануды-социопаты, совершенно не способные общаться с публикой, и не обладающие яркой харизмой. Вроде как справедливо, но публике (обывателю) это не понравилось. Начали искать баланс... и не нашли. В одном человеке сложно объединить интровертные качества усидчивого студийного саунд-продюсера и экстравертные качества «короля вечеринки». Так появился гост-продакшен, а в некогда трушную клубную индустрию пришли скользкие правила шоу-бизнеса. Да здравствует полный фейк и тотальный обман во благо счастливого потребителя! Одни — пишут, вторые — торгуют лицом и выступают. Все (относительно) довольны.
До критической точки абсурда эту ситуацию довели на EDM сцене. С 2012 по 2016 год ее нещадно критиковали, но бабло текло рекой, и всем было наплевать. В тех самых чатиках возмущались: этот играет микс под фанеру, этот вообще забыл пульт включить. Бабло рубилось так легко, что все забывали даже про минимальную бутафорию. Фейдер опущен? Да и черт с ним! Я хоть утюг к уху приложу, все продолжат танцевать. Главное, побольше спецэффектов.
С другой стороны, те, кто якобы незаслуженно стояли за пультом с опущенными фейдерами, были крупными бизнес-проектами. Все эти Гарриксы, Гетты, Хардвеллы... У них были клипы, треки, альбомы, мерч, агенты, пиарщики и главное — огромные инвестиции. Да, за пультом почти все они откровенно валяли дурака, но оказывались там вовсе не случайно.
Теперь к главному. Даже тогда, во времена EDM-бума на диджей-сцене была хоть какая-то, но справедливость. Сегодня же — в эпоху, скажем так, техно-феминизма — дела обстоят гораздо хуже.
Часть I
Диджеев всегда было больше, чем нужно. Успех на клубной сцене — это красивая мечта, за которой следуют сотни романтиков. Жаль, но везет в этом деле лишь единицам. Соискатели «главного приза» порой забывают о принципах и морали: толкаются локтями, идут по головам, раздувают интриги и споры. Здесь всегда была эта грызня. В хип-хопе придумали баттлы. Стали лоб в лоб и все прояснили. Ты — лучший, ты — на выход. Все спустили пар и разошлись. Паритет восстановлен. На диджей-сцене все сложнее. Бесконечные ветки чатиков и форумов, доводы и факты, сравнения и аргументы. Все ради зыбкой, относительной, но хоть какой-то иерархии (читай — справедливости).
Порой ее удавалось находить. Ненадолго, в отдельных случаях, но возникали точки опоры. Рейтинги, топы, голосования. Все это как-то проясняло ситуацию. Но следом накатывала новая волна «клубной инфляции». С переходом от винила к CD диджеев стало критически много. Потом и эта пена сошла. Остались якобы те, кто по призванию. Дальше сам собой образовался новый фильтр. Букинг и гастроли только тем, кто пишет/издает свою музыку.
Позже выяснилось, что не все хорошие саунд-продюсеры априори хорошие диджеи. Действительно хороших диджеев, которые не пишут свою музыку, заменили зануды-социопаты, совершенно не способные общаться с публикой, и не обладающие яркой харизмой. Вроде как справедливо, но публике (обывателю) это не понравилось. Начали искать баланс... и не нашли. В одном человеке сложно объединить интровертные качества усидчивого студийного саунд-продюсера и экстравертные качества «короля вечеринки». Так появился гост-продакшен, а в некогда трушную клубную индустрию пришли скользкие правила шоу-бизнеса. Да здравствует полный фейк и тотальный обман во благо счастливого потребителя! Одни — пишут, вторые — торгуют лицом и выступают. Все (относительно) довольны.
До критической точки абсурда эту ситуацию довели на EDM сцене. С 2012 по 2016 год ее нещадно критиковали, но бабло текло рекой, и всем было наплевать. В тех самых чатиках возмущались: этот играет микс под фанеру, этот вообще забыл пульт включить. Бабло рубилось так легко, что все забывали даже про минимальную бутафорию. Фейдер опущен? Да и черт с ним! Я хоть утюг к уху приложу, все продолжат танцевать. Главное, побольше спецэффектов.
С другой стороны, те, кто якобы незаслуженно стояли за пультом с опущенными фейдерами, были крупными бизнес-проектами. Все эти Гарриксы, Гетты, Хардвеллы... У них были клипы, треки, альбомы, мерч, агенты, пиарщики и главное — огромные инвестиции. Да, за пультом почти все они откровенно валяли дурака, но оказывались там вовсе не случайно.
Теперь к главному. Даже тогда, во времена EDM-бума на диджей-сцене была хоть какая-то, но справедливость. Сегодня же — в эпоху, скажем так, техно-феминизма — дела обстоят гораздо хуже.
Часть II
Летом 2017-го я написал огромную статью о том, насколько мощным и влиятельным становится лобби феминисток, ЛГБТ и квир комьюнити на мировой электронной сцене.
https://mixed.news/articles/1109557
Статья оказалась пророческой. Атаки на Scuba или Ten Walls, манифесты The Black Madonna — все это были лишь «цветочки». Ягодки поспели после. Resident Advisor внезапно закрыл свой рейтинг лучших диджеев с трактовкой «в нашем топе слишком много белых мужчин». Мол, лучше никакого рейтинга, чем такой. Это конец. Теперь предыстория.
20 лет назад в числе ведущих мировых диджеев не было ни одной женщины. В сотне лучших диджеев мира по версии тогда еще трушного DJ Mag в 1999 году сплошь супердиджеи: играют только с пластинок, крутят аналоговые синтезаторы, выпускают альбомы. Диджеинг в те годы был сложным занятием.
Затем все резко упростилось. CD-деки, проигрыватели с флэшками. Средний возраст «топ-диджеев» стал ниже лет на 15. Сцену вдруг заполнили красивые девушки, яркие фрики, богатые подростки и загорелые атлеты. Особенно девушки, очень много девушек.
Сначала девушки были только на мейнстрим-сцене: EDM, легкий хаус, соулфул. Но после пришли и в техно. Поворотным моментом в этой истории стало видео «Between the Beats» от Resident Advisor при участии Нины Кравиц. Новая звезда техно дает интервью, лежа в ванной с клубами пены и бокалом шампанского в руках. Тогда ряд диджеев во главе с Maceo Plex возмутились, мол: мать, что ты делаешь вообще?! Техно нельзя смешивать с миром гламура. В техно нельзя эксплуатировать свою сексуальность. Казалось бы, резонные замечания. Но Maceo Plex и компания остались в меньшинстве. Их просто перекричали фанаты Нины Кравиц. Это было начало конца.
Последний бастион честной и чистой культуры пал под давлением двойных стандартов и коммерции. Клубно-фестивальная индустрия, которую давно уже лихорадило в отсутствии свежих, интересных идей, отчаявшись ждать «новое содержание», ухватилась за «новую форму». Такой себе последний шанс на выживание. На Ибице решили: давайте просто поставим на передний план всех самых красивых людей, а музыку оставим прежней. Это должно сработать.
В интервью с Luciano на Белом Острове чилиец мне прямо об этом сказал: для успеха здесь важны лишь три вещи — внешность, дипломатия и хороший вкус.
Сигнал был понятен. Техно-сцену заполнили красивые, знойные девушки из разных стран мира. Sonja Moonear, Nicole Moudaber, Ida Engberg, ONYVAA, Amelie Lens, Peggy Gou, XOSAR, BEC, Monika Kruse, Charlotte De Witte, Blond:ish, Cassy, tINI, Heidi, Francesca Lombardo, Steffi, Paula Temple, Avalon Emerson. Этот список можно продолжать бесконечно. Для всех было очевидно — техно-сцена превращается в поп-мейнстрим, где форма важнее содержания. Но говорить об этом вслух никто не решался. Ведь если попробовать поставить под сомнение талант всех указанных выше красоток, тебя тут же обвинят в мизогинии. «Питбули» клубных медиа вроде The Black Madonna воткнут тебе в грудь осиновый кол и вобьют в лоб доску с фемен-манифестом. Тебя просто не будет в индустрии. Пластинки снимут с печати, фестивали уберут из лайнапов, в комментариях завалят оскорблениями.
Летом 2017-го я написал огромную статью о том, насколько мощным и влиятельным становится лобби феминисток, ЛГБТ и квир комьюнити на мировой электронной сцене.
https://mixed.news/articles/1109557
Статья оказалась пророческой. Атаки на Scuba или Ten Walls, манифесты The Black Madonna — все это были лишь «цветочки». Ягодки поспели после. Resident Advisor внезапно закрыл свой рейтинг лучших диджеев с трактовкой «в нашем топе слишком много белых мужчин». Мол, лучше никакого рейтинга, чем такой. Это конец. Теперь предыстория.
20 лет назад в числе ведущих мировых диджеев не было ни одной женщины. В сотне лучших диджеев мира по версии тогда еще трушного DJ Mag в 1999 году сплошь супердиджеи: играют только с пластинок, крутят аналоговые синтезаторы, выпускают альбомы. Диджеинг в те годы был сложным занятием.
Затем все резко упростилось. CD-деки, проигрыватели с флэшками. Средний возраст «топ-диджеев» стал ниже лет на 15. Сцену вдруг заполнили красивые девушки, яркие фрики, богатые подростки и загорелые атлеты. Особенно девушки, очень много девушек.
Сначала девушки были только на мейнстрим-сцене: EDM, легкий хаус, соулфул. Но после пришли и в техно. Поворотным моментом в этой истории стало видео «Between the Beats» от Resident Advisor при участии Нины Кравиц. Новая звезда техно дает интервью, лежа в ванной с клубами пены и бокалом шампанского в руках. Тогда ряд диджеев во главе с Maceo Plex возмутились, мол: мать, что ты делаешь вообще?! Техно нельзя смешивать с миром гламура. В техно нельзя эксплуатировать свою сексуальность. Казалось бы, резонные замечания. Но Maceo Plex и компания остались в меньшинстве. Их просто перекричали фанаты Нины Кравиц. Это было начало конца.
Последний бастион честной и чистой культуры пал под давлением двойных стандартов и коммерции. Клубно-фестивальная индустрия, которую давно уже лихорадило в отсутствии свежих, интересных идей, отчаявшись ждать «новое содержание», ухватилась за «новую форму». Такой себе последний шанс на выживание. На Ибице решили: давайте просто поставим на передний план всех самых красивых людей, а музыку оставим прежней. Это должно сработать.
В интервью с Luciano на Белом Острове чилиец мне прямо об этом сказал: для успеха здесь важны лишь три вещи — внешность, дипломатия и хороший вкус.
Сигнал был понятен. Техно-сцену заполнили красивые, знойные девушки из разных стран мира. Sonja Moonear, Nicole Moudaber, Ida Engberg, ONYVAA, Amelie Lens, Peggy Gou, XOSAR, BEC, Monika Kruse, Charlotte De Witte, Blond:ish, Cassy, tINI, Heidi, Francesca Lombardo, Steffi, Paula Temple, Avalon Emerson. Этот список можно продолжать бесконечно. Для всех было очевидно — техно-сцена превращается в поп-мейнстрим, где форма важнее содержания. Но говорить об этом вслух никто не решался. Ведь если попробовать поставить под сомнение талант всех указанных выше красоток, тебя тут же обвинят в мизогинии. «Питбули» клубных медиа вроде The Black Madonna воткнут тебе в грудь осиновый кол и вобьют в лоб доску с фемен-манифестом. Тебя просто не будет в индустрии. Пластинки снимут с печати, фестивали уберут из лайнапов, в комментариях завалят оскорблениями.
Часть III
В «долине молчания» поиграть с огнем решился лишь один храбрец — украинский продюсер Vakula. Под порно-псевдонимом Rocco Sifredi он выпустил пластинку с провокационным артворком. Космический корабль в виде члена бороздит просторы Вселенной. За бортом корабля Нина Кравиц, Пэгги Гу, The Black Madonna и Nastia. Релиз вызвал огромный резонанс. Сначала все посмеялись над дерзкой шуткой. А потом Vakul’е устроили натуральный ад. Вся та же история: пластинки снимают с тиража, фестивали убирают из лайнапа, тонны гневных коментов. Высказались и те, кто был изображен на обложке. Nastia — развернутый текст в Instagram, The Black Madonna — несколько лаконичных «fuck’ов». Пэгги Гу записала видеообращение: «Vakula, ты мне завидуешь, и пошел ты на хуй вообще». Нина Кравиц от комментариев воздержалась.
Можно долго спорить о качестве юмора Vakula, но этот текст не о нем. Важнее реакция. Особенно слова Пэгги Гу. Посудите сами, чему Vakula должен завидовать? Рекламным контрактам с брендами одежды и косметики? Фотосессиям в глянцевых журналах? У него виниловых лейблов больше, чем у Пэгги Гу выпущенных треков. Красотка из Южной Кореи часто говорит о любви к эйсиду и техно, но в спорной ситуации тут же выдает свою неказистую систему координат: я богатая, знаменитая и успешная, а ты — нет. Значит, ты мне завидуешь. То, что Vakula, в отличие от Пэгги с ее пятью треками за карьеру: 1) один из лучших специалистов по сведению в Восточной Европе; 2) продюсер, который нашел свой уникальный стиль; 3) выдающийся музыкальный эрудит; 4) автор нескольких десятков успешных виниловых релизов; 5) музыкант, который вышел далеко за рамки техно и хауса — это как бы так... не мерило успеха в электронном андеграунде. А вот бабло, пиар и забитый гастрольный график — это другое дело.
Вокруг этой темы можно долго и осторожно скользить, как на уроке гончарного мастерства, но чего уж там, скажем прямо: девушки техно-диджеи сегодня имеют гораздо больше, чем заслужили. Реальный удел «просто красивых диджеев» — играть на открытиях автосалонов. Не больше. А вот крутить чужую музыку между концертами Эрики Баду, Ройшн Мерфи и Джеймса Блейка на одной из главных сцен фестиваля Primavera Sound — это просто стыд. В то время, как где-то на задворках территории фестиваля презентуют свои лайвы Objekt и Agoria.
Но Пэгги Гу не зазорно. Никто здесь и не скрывает — девушкам все дается легче. Это общемировая тенденция, которая актуальна и в Украине. На локальной сцене есть десятки опытных, талантливых саунд-продюсеров с лайв-шоу, студиями, коллекцией синтов и пачками релизов: от Voin Oruwu и Monoconda до Cape Cod или Cepasa. У них очень мало выступлений, даже в своей стране. Не говоря уже о зарубежном рынке. Девушки, между тем, покоряют его без особых усилий. 2-3 промо-микса, стильные чб-фото и вуаля! Все бойлер румы — ибицы — фабрИки уже твои. По этому пути прошли Nastia, ее протеже Daria Kolosova (достаточно просто играть B2B), немногим ранее Lola Palmer. На троих у этих девушек ноль авторских треков. Никто из них не пишет и не выпускает собственную музыку. Но наиболее успешны в Европе именно они. Так, мы снова попадаем в расходный стереотип для иностранцев: оh, mmm… sexy girls from Ukraine! Все как по атласу предрассудков Янко Цветкова.
В «долине молчания» поиграть с огнем решился лишь один храбрец — украинский продюсер Vakula. Под порно-псевдонимом Rocco Sifredi он выпустил пластинку с провокационным артворком. Космический корабль в виде члена бороздит просторы Вселенной. За бортом корабля Нина Кравиц, Пэгги Гу, The Black Madonna и Nastia. Релиз вызвал огромный резонанс. Сначала все посмеялись над дерзкой шуткой. А потом Vakul’е устроили натуральный ад. Вся та же история: пластинки снимают с тиража, фестивали убирают из лайнапа, тонны гневных коментов. Высказались и те, кто был изображен на обложке. Nastia — развернутый текст в Instagram, The Black Madonna — несколько лаконичных «fuck’ов». Пэгги Гу записала видеообращение: «Vakula, ты мне завидуешь, и пошел ты на хуй вообще». Нина Кравиц от комментариев воздержалась.
Можно долго спорить о качестве юмора Vakula, но этот текст не о нем. Важнее реакция. Особенно слова Пэгги Гу. Посудите сами, чему Vakula должен завидовать? Рекламным контрактам с брендами одежды и косметики? Фотосессиям в глянцевых журналах? У него виниловых лейблов больше, чем у Пэгги Гу выпущенных треков. Красотка из Южной Кореи часто говорит о любви к эйсиду и техно, но в спорной ситуации тут же выдает свою неказистую систему координат: я богатая, знаменитая и успешная, а ты — нет. Значит, ты мне завидуешь. То, что Vakula, в отличие от Пэгги с ее пятью треками за карьеру: 1) один из лучших специалистов по сведению в Восточной Европе; 2) продюсер, который нашел свой уникальный стиль; 3) выдающийся музыкальный эрудит; 4) автор нескольких десятков успешных виниловых релизов; 5) музыкант, который вышел далеко за рамки техно и хауса — это как бы так... не мерило успеха в электронном андеграунде. А вот бабло, пиар и забитый гастрольный график — это другое дело.
Вокруг этой темы можно долго и осторожно скользить, как на уроке гончарного мастерства, но чего уж там, скажем прямо: девушки техно-диджеи сегодня имеют гораздо больше, чем заслужили. Реальный удел «просто красивых диджеев» — играть на открытиях автосалонов. Не больше. А вот крутить чужую музыку между концертами Эрики Баду, Ройшн Мерфи и Джеймса Блейка на одной из главных сцен фестиваля Primavera Sound — это просто стыд. В то время, как где-то на задворках территории фестиваля презентуют свои лайвы Objekt и Agoria.
Но Пэгги Гу не зазорно. Никто здесь и не скрывает — девушкам все дается легче. Это общемировая тенденция, которая актуальна и в Украине. На локальной сцене есть десятки опытных, талантливых саунд-продюсеров с лайв-шоу, студиями, коллекцией синтов и пачками релизов: от Voin Oruwu и Monoconda до Cape Cod или Cepasa. У них очень мало выступлений, даже в своей стране. Не говоря уже о зарубежном рынке. Девушки, между тем, покоряют его без особых усилий. 2-3 промо-микса, стильные чб-фото и вуаля! Все бойлер румы — ибицы — фабрИки уже твои. По этому пути прошли Nastia, ее протеже Daria Kolosova (достаточно просто играть B2B), немногим ранее Lola Palmer. На троих у этих девушек ноль авторских треков. Никто из них не пишет и не выпускает собственную музыку. Но наиболее успешны в Европе именно они. Так, мы снова попадаем в расходный стереотип для иностранцев: оh, mmm… sexy girls from Ukraine! Все как по атласу предрассудков Янко Цветкова.
Часть IV
Еще аспект: так было далеко не всегда. Во второй половине нулевых на техно-сцене уже было достаточно женщин. Аня Шнайдер, Эллен Алиен, Magda — все они владели собственными влиятельными лейблами, писали музыку, организовывали фестивали, серии вечеринок, культурные проекты. Словом, влияли на культуру; инвестировали в музыку и даже открывали новые имена. Что делают для культуры Пэгги Гу или топ-модель Эмили Ленс сегодня? Меняют шёлковые платья? С удовольствием путешествуют?
Аня Шнайдер, Эллен Алиен или Magda не были против мужчин на сцене. Они с ними тесно сотрудничали. У них и в мыслях не было агрессивно обосабливаться по принципу гендерных различий: «Мы женщины, мы — другие, нам — место под солнцем!».
Resident Advisor, который закрыл свой топ в угоду меньшинствам, не считал двойных стандартов текущего дня. Ведь многим эта «борьба за равенство» просто коммерчески выгодна. Сайт пошел на поводу у расходного тренда, но не получил должного одобрения. Никто до конца не понял их резкого жеста с закрытием рейтинга диджеев. Ведь всем очевидно, что это решение не послужило началом новой эпохи, когда «творчески угнетённые» женщины-диджеи, избавившись, наконец, от гегемонии «белых мужчин», вдруг подарили хаусу и техно новый ренессанс — россыпь выдающихся релизов.
Resident Advisor просто нанесли колоссальный удар по рынку, ослабили его и сделали полупустым. Вместо сотни всегда новых интересных имен в топе слушатель теперь выбирает между диджей-сетами Пэгги Гу, Нины Кравиц и The Black Madonna. И это реальность грядущего фестивального лета. Посмотрите на лайнапы Flow, Dimension, Melt Festival или все той же Primavera с ее популистскими квотами (не менее 50% женщин в лайнапе!).
К слову, праведная борьба за равенство результата идет только на фасаде клубной сцене. За место у пульта, если быть точными. Женщины-диджеи и техно-активистки почему-то не претендуют на места в самой индустрии. Среди разработчиков в Pioneer DJ, Native Instruments или Funktion-One женщин нет вовсе. Но в этом проблемы никто не видит. Потому что «не хлебное место».
Еще аспект: так было далеко не всегда. Во второй половине нулевых на техно-сцене уже было достаточно женщин. Аня Шнайдер, Эллен Алиен, Magda — все они владели собственными влиятельными лейблами, писали музыку, организовывали фестивали, серии вечеринок, культурные проекты. Словом, влияли на культуру; инвестировали в музыку и даже открывали новые имена. Что делают для культуры Пэгги Гу или топ-модель Эмили Ленс сегодня? Меняют шёлковые платья? С удовольствием путешествуют?
Аня Шнайдер, Эллен Алиен или Magda не были против мужчин на сцене. Они с ними тесно сотрудничали. У них и в мыслях не было агрессивно обосабливаться по принципу гендерных различий: «Мы женщины, мы — другие, нам — место под солнцем!».
Resident Advisor, который закрыл свой топ в угоду меньшинствам, не считал двойных стандартов текущего дня. Ведь многим эта «борьба за равенство» просто коммерчески выгодна. Сайт пошел на поводу у расходного тренда, но не получил должного одобрения. Никто до конца не понял их резкого жеста с закрытием рейтинга диджеев. Ведь всем очевидно, что это решение не послужило началом новой эпохи, когда «творчески угнетённые» женщины-диджеи, избавившись, наконец, от гегемонии «белых мужчин», вдруг подарили хаусу и техно новый ренессанс — россыпь выдающихся релизов.
Resident Advisor просто нанесли колоссальный удар по рынку, ослабили его и сделали полупустым. Вместо сотни всегда новых интересных имен в топе слушатель теперь выбирает между диджей-сетами Пэгги Гу, Нины Кравиц и The Black Madonna. И это реальность грядущего фестивального лета. Посмотрите на лайнапы Flow, Dimension, Melt Festival или все той же Primavera с ее популистскими квотами (не менее 50% женщин в лайнапе!).
К слову, праведная борьба за равенство результата идет только на фасаде клубной сцене. За место у пульта, если быть точными. Женщины-диджеи и техно-активистки почему-то не претендуют на места в самой индустрии. Среди разработчиков в Pioneer DJ, Native Instruments или Funktion-One женщин нет вовсе. Но в этом проблемы никто не видит. Потому что «не хлебное место».
Часть V
Что мы имеем в сухом остатке? Десятки топ-артистов достигают высот, которые не соответствуют их творческому багажу и уровню умений. Диджей-сцену проела плесень двойных стандартов, ханжества и лицемерия. Все меньше идеологии, все больше бизнес-расчета. В такой действительности хочется поставить вопрос ребром: а легален ли вообще диджеинг?
Вы будете смеяться, но — нет. Диджеинг абсолютно легален только в Германии. И здесь становится особенно интересно. Что делают немцы? Для начала они создали компанию — гигант в сфере сбора авторских отчислений под названием GEMA.
Представьте утро в берлинском клубе Berghain. Диджей доиграл последний трек. К пульту подошел агент GEMA и с помощью специального устройства (что-то вроде встроенного Shazam) сохранил себе на флэшку список всех треков, что звучали этой ночью в клубе. Пришел в офис, выставил клубу счет за публичное воспроизведение. Клуб оплатил. Полученные средства распределились между лейблами, чьи релизы звучали ночью в клубе. Лейбл, в свою очередь, перенаправил часть средств самим авторам композиций.
Система работает как часы. В 2018 году немецкая GEMA возглавила мировой топ среди авторских организаций мира. И, вместе с тем, побила свой же (мировой) рекорд прошлого года — сборы отчислений на целых $ 1,32 миллиарда. Крупнейшая авторская организация США BMI собрала в 2018 году на 200 миллионов меньше. И это при том, что совокупный доход американского рынка в 19 раз больше немецкого.
Публичное исполнение (те самые выплаты от ночных клубов) — львиная доля дохода GEMA. Целых $ 380 млн. Для сравнения: радио и ТВ — $ 280 млн. Как видим, практика перераспределения средств от диджеев к авторам приносит огромные деньги. Берлинские клубы платят авторский сбор в районе 10% от стоимости входного билета и вот уже 7 лет протестуют против таких высоких налогов. Но позиция GEMA неизменна: от алко-увесилительного пирога клубного бизнеса должны получать прибыль все участники рынка, а не только промоутеры и диджеи.
Схожим образом диджеинг регулируется в Великобритании, Италии, Бельгии, Финляндии и Канаде. В этих странах действует система контроля под названием Digital DJ License. Суть проста: если диджей играет в клубе официальный виниловый или CD-релиз на физ. носителе — все ок. Если же он купил трек в iTunes или Beatport, то должен понимать, что эти магазины по своим Creative Commons Licenses дают добро только на частное пользование. За публичное воспроизведение мр3 файлов из iTunes или Beatport (сет в клубе) — плати дополнительный сбор. Чего уж говорить о копиях копий в «тракторе» или резанных болванках, подписанных маркером.
Примечательно, что к этим налогам адаптируется и рынок. В ряде случаев клуб платит не сам, а удерживает налог из гонорара диджея или шейрит его вместе с ним. Если диджей играет в сете свои треки — переживать не стоит: по длинной цепочке отчислений он эти же деньги себе и вернет. Выплаченный налог превратится в полученные роялти. Если же этот диджей — это Пэгги Гу с 5 треками за карьеру и 300 выступлениями в год, то было бы неплохо поделиться.
Возьмем за основу ставку в 10% от GEMA. Выступление Пэгги Гу (как и Нины Кравиц) стоит около 20 000 евро. 2 000 евро — налоги. Ну и пусть будет 15 треков в сете. 5 треков — ее композиции, законно купленные у ghost-продюсеров (по слухам). Остается 10 треков других авторов. По 200 евро за одно воспроизведение в сете каждому автору. А что, неплохой бонус!
Если бы система Digital DJ License работала во всех странах мира, мы имели бы здоровую картину, в которой авторы крутых техно-треков были бы вознаграждены так же достойно, как и красивые девушки за пультом. Деньги распределялись бы не только по внешности, но и по реальным умениям. Пока же об этом остается только мечтать. Либо вспомнить давнюю поговорку Карла Кокса: «Ни один диджей в мире не стоит дороже 200 $. Все остальное — это цена за его имя».
«Или его пол», — добавим мы в 2019-м.
Что мы имеем в сухом остатке? Десятки топ-артистов достигают высот, которые не соответствуют их творческому багажу и уровню умений. Диджей-сцену проела плесень двойных стандартов, ханжества и лицемерия. Все меньше идеологии, все больше бизнес-расчета. В такой действительности хочется поставить вопрос ребром: а легален ли вообще диджеинг?
Вы будете смеяться, но — нет. Диджеинг абсолютно легален только в Германии. И здесь становится особенно интересно. Что делают немцы? Для начала они создали компанию — гигант в сфере сбора авторских отчислений под названием GEMA.
Представьте утро в берлинском клубе Berghain. Диджей доиграл последний трек. К пульту подошел агент GEMA и с помощью специального устройства (что-то вроде встроенного Shazam) сохранил себе на флэшку список всех треков, что звучали этой ночью в клубе. Пришел в офис, выставил клубу счет за публичное воспроизведение. Клуб оплатил. Полученные средства распределились между лейблами, чьи релизы звучали ночью в клубе. Лейбл, в свою очередь, перенаправил часть средств самим авторам композиций.
Система работает как часы. В 2018 году немецкая GEMA возглавила мировой топ среди авторских организаций мира. И, вместе с тем, побила свой же (мировой) рекорд прошлого года — сборы отчислений на целых $ 1,32 миллиарда. Крупнейшая авторская организация США BMI собрала в 2018 году на 200 миллионов меньше. И это при том, что совокупный доход американского рынка в 19 раз больше немецкого.
Публичное исполнение (те самые выплаты от ночных клубов) — львиная доля дохода GEMA. Целых $ 380 млн. Для сравнения: радио и ТВ — $ 280 млн. Как видим, практика перераспределения средств от диджеев к авторам приносит огромные деньги. Берлинские клубы платят авторский сбор в районе 10% от стоимости входного билета и вот уже 7 лет протестуют против таких высоких налогов. Но позиция GEMA неизменна: от алко-увесилительного пирога клубного бизнеса должны получать прибыль все участники рынка, а не только промоутеры и диджеи.
Схожим образом диджеинг регулируется в Великобритании, Италии, Бельгии, Финляндии и Канаде. В этих странах действует система контроля под названием Digital DJ License. Суть проста: если диджей играет в клубе официальный виниловый или CD-релиз на физ. носителе — все ок. Если же он купил трек в iTunes или Beatport, то должен понимать, что эти магазины по своим Creative Commons Licenses дают добро только на частное пользование. За публичное воспроизведение мр3 файлов из iTunes или Beatport (сет в клубе) — плати дополнительный сбор. Чего уж говорить о копиях копий в «тракторе» или резанных болванках, подписанных маркером.
Примечательно, что к этим налогам адаптируется и рынок. В ряде случаев клуб платит не сам, а удерживает налог из гонорара диджея или шейрит его вместе с ним. Если диджей играет в сете свои треки — переживать не стоит: по длинной цепочке отчислений он эти же деньги себе и вернет. Выплаченный налог превратится в полученные роялти. Если же этот диджей — это Пэгги Гу с 5 треками за карьеру и 300 выступлениями в год, то было бы неплохо поделиться.
Возьмем за основу ставку в 10% от GEMA. Выступление Пэгги Гу (как и Нины Кравиц) стоит около 20 000 евро. 2 000 евро — налоги. Ну и пусть будет 15 треков в сете. 5 треков — ее композиции, законно купленные у ghost-продюсеров (по слухам). Остается 10 треков других авторов. По 200 евро за одно воспроизведение в сете каждому автору. А что, неплохой бонус!
Если бы система Digital DJ License работала во всех странах мира, мы имели бы здоровую картину, в которой авторы крутых техно-треков были бы вознаграждены так же достойно, как и красивые девушки за пультом. Деньги распределялись бы не только по внешности, но и по реальным умениям. Пока же об этом остается только мечтать. Либо вспомнить давнюю поговорку Карла Кокса: «Ни один диджей в мире не стоит дороже 200 $. Все остальное — это цена за его имя».
«Или его пол», — добавим мы в 2019-м.
2019 June 24
После широкого резонанса, который вызвал материал «Невероятные приключения межгалактического х*я в поисках высшей справедливости» на моей странице в FB, мне написала девушка по имени Элина Шорохова, также известная как музыкант и продюссер Soela.
Элина активно интересуется темой феминистской идеологии в музыкальной индустрии. Она написала мне: "всю мою музыкальную карьеру меня преследует ощущение (или даже боязнь), что я получаю что-либо не потому, что я ежедневно тружусь, пишу музыку и выпускаю релизы, а просто потому, что я девушка."
Зимой 2019, после очередного всплеска фемен-активизма от Resident Advisor (череда подкастов от не очень известных артистов, все они – девушки), Элина решила написать пост в своем Instagram и попросила друзей отметить в нем RA. Никакой реакции от издания не последовало. Тогда Элина скинула пост в комментарии на страницу Resident Advisor на Facebook, где ее поддержали подписчики страницы.
Увидев резонанс от заметки Soela, с ней связался главный редактор RA Уилл Линч. Он предложил Элине написать статью для их сайта. Девушка написала текст за два дня и отправила редактору.
Последние полгода Уилл Линч «кормил завтраками» Элину, но так и не выпустил ее статью. С согласия автора telegram-канал Много Воды публикует оригинал той самой статьи, которую не выпустил Resident Advisor.
Элина активно интересуется темой феминистской идеологии в музыкальной индустрии. Она написала мне: "всю мою музыкальную карьеру меня преследует ощущение (или даже боязнь), что я получаю что-либо не потому, что я ежедневно тружусь, пишу музыку и выпускаю релизы, а просто потому, что я девушка."
Зимой 2019, после очередного всплеска фемен-активизма от Resident Advisor (череда подкастов от не очень известных артистов, все они – девушки), Элина решила написать пост в своем Instagram и попросила друзей отметить в нем RA. Никакой реакции от издания не последовало. Тогда Элина скинула пост в комментарии на страницу Resident Advisor на Facebook, где ее поддержали подписчики страницы.
Увидев резонанс от заметки Soela, с ней связался главный редактор RA Уилл Линч. Он предложил Элине написать статью для их сайта. Девушка написала текст за два дня и отправила редактору.
Последние полгода Уилл Линч «кормил завтраками» Элину, но так и не выпустил ее статью. С согласия автора telegram-канал Много Воды публикует оригинал той самой статьи, которую не выпустил Resident Advisor.