Одна из тех недель, когда выходишь с работы на короткий ужин в любимый джоинт с по́ке, и через полчаса уже снова в мониторе  у темного офисного окна. По́ке - это такая гавайская еда: свежая рыба, рис, тофу, эдамамэ, орехи, бобы, кунжут и что только не. Звучит слишком полезно, чтобы быть вкусным, но по́ке в этом плане настоящий чемпион. По́ке почти круглые сутки готовят две филиппинки - хохочут друг с другом, всегда улыбаются и даже немного танцуют, нарезая лосось кубиками, когда из колонки над входом звучит Тейлор Свифт. Поистине, некоторым довольно малого - обсуждал с владельцем покешной небольшой личный интерес в его новом предприятии и потому знаю, что получают они рыночные, но смешные для города зарплаты в ~12к HKD.

Время идти резать кубиками сложный проект - свежие рынки, риск, товарные остатки, ебитда, овераллотмент, бенчмарки, кэшфлоу и что только не. Звучит слишком сухо, чтобы быть интересным, но сделки на байсайде в этом плане😌 Сделку вместе с приданным аналитиком и интерном почти круглые сутки готовит Гонконгер.

Никто не танцует.

Ночной рейс в командировку. Аэропорт с серьезным лицом играет словами. 離港 - ‘покинуть порт (гавань)’ - каноничный перевод на китайский слова Departures. В то же время, 港 также является частью слова ‘Гонконг’ (香港 - "Ароматная гавань"), и часто используется в речи как сокращённая форма названия города (来港、港人、港食 и тд; в Пекине похожим образом поступают с 京).

離港, таким образом, смотрится как 'Покинуть Гонконг', причем срабатывает этот речевой мираж в единственном аэропорте мира, в котором имеет смысл. Изящно
#ленгвизм

#Поехали

В эти дни на встречах в одной узнаваемой ближневосточной стране. Совершенно особенный этикет и бизнес-обыкновения - наверное, напишу заметку с впечатлениями позднее.

Не утомляя подробностями о том, куда и зачем, хочу коротко рассказать о паре сценок, участником которых я стал за последние несколько дней, впервые приехав по делам в ОАЭ.

Международное сборище. В зале с парой сотен гостей появляется член королевской фамилии. Треть гостей встаёт со своих мест. Ещё треть медленно и неуверенно поднимается, одергивая пиджаки и оглядывая соседей, пока фигура в длинном белом дишдаше пробирается к сцене. Последняя треть остаётся сидеть.

Член королевской фамилии произносит речь, где говорит о важности толерантности, и что именно она позволила превратить этот клочок пустыни в настоящий оазис. Через двадцать минут после его отбытия один из участников панельной дискуссии, кувейтец, обсуждая региональную динамику, скажет собравшимся, что есть только один ислам - сунни, а все кто думают иначе рискуют гневом Аллаха и не имеют места в заливе. Модератор спросит "как насчёт 30% вашего населения?" и all hell, что называется, will break loose.

Момент симптоматичный для моих впечатлений от поездки в целом. Один раздражитель - и дискуссия дестабилизируется очень быстрыми темпами.

CEO крупной компании из Индии в ответ на вопрос, почему Индия растет медленнее, чем Китай в похожий период развития, с улыбкой: "те 4% в год, на которые мы отстаём от Китая начала 2000-х, это fixed cost демократического общественного устройства". Эмиратский бизнесмен: "если так, любому, кто понимает compounding math, очевидно, что это очень высокая стоимость за механизм сомнительной эффективности, где сменяющиеся партии меняют курс каждые несколько лет". Модератор: "Кое-что, что люди всегда забывают, рассуждая об эффективности диктатур: в большинстве случаев ты выбираешь не между демократией с одной стороны и Ли Куан Ю или КПК с другой, а между демократией и Мобуту с Пол Потом". Индиец: "... Именно поэтому мы лучше немножко поспотыкаемся в парламенте и вырастем на 7%-8% в год вместо 12%." Гонконгер вспоминает Родину, где общество годами довольствуется в разы худшей сделкой, чем индийцы, эмиратцы или китайцы.

С новым знакомым, дубайским прайвет-банкиром идём на крышу отеля на званый ужин и дринки. "Чёрт, говорю я, - без местного национального костюма чувствуешь себя как на тематической вечеринке, про которую абсолютно забыл, что она тематическая". Знакомый: "Лол, но не называй его костюмом, они очень обижаются. На прошлой Хэллоуин два иностранца оделись в дишдаши - выгнали из страны за 24 часа. Это статус, и предназначен только для местных". Он же: "Динамика в Эмиратах: в Абу-Даби парни, которые решают, в Дубае - которые говорят, что решают. Дубай это Феррари. Абу-Даби - Роллс-Ройс."

Немец, молодой менеджер собственного хедж-фонда из Лондона в личной беседе: "иметь мнение насчёт справедливой цены на публичные активы - легко; выстроить архитектуру фонда с нуля с учётом всех регуляторных требований, налоговых соображений и пожеланий институциональных денег - невероятная полоса препятствий."

Этот немец - один из двух 30+летних партнёров, которые вышли из большого европейского PE и при помощи своих прайм-брокеров (голдман и меррилл) организовали офшор-оншор структуру, которая удовлетворяет всех. Я спросил, во сколько обойдется молодому фонду подобный консалтинг со стороны самых дорогих банков планеты - понятно, что по знакомству, иначе и к лифтам не пустят, но даже по знакомству никто не работает бесплатно. Как два молодых парня (даже хорошо заработавшие на байсайде) могут себе позволить подобное - для меня было загадкой. Выяснилось, что они делают это бесплатно, если ты можешь убедить их в своей scalability: все предварительные вложения они должны будут отбить на комиссиях твоего торгового потока. Как и везде в финансах, выживание хедж-фондов зависит от стадного чувства участников рынка: если маленькую фирму уже одобрил своим сотрудничеством кто-то из больших хищников вроде GS, то и другие работают с ней охотнее. В руках больших игроков рынка - сила создавать самосбывающиеся пророчества: мы будем работать с фондом YYY, потому что они будут успешными; а будут успешными они отчасти потому, что мы будем с ними работать.

​​Разговор с британским PE-менеджером в сфере нефтегазовых технологий: ".. Мы хотели инвестировать в одну команду из России, которая делает интересные датчики давления, температуры и других метрик внутри шахты, но не смогли. Один из наших инвесторов связан с оборонной индустрией, и они не могут иметь с Россией ничего общего". "Но Саудовская Аравия, Иран и другие географии в портфеле - это норм?" "Да, другие без проблем". "Investing is actually a low-skilled job. It's getting your money back that's complicated".

Обсуждаем услышанное с 50+летним швейцарцем-инвестбанкиром. Тот: "Каждое поколение имеет перед собой все необходимое, чтобы с достаточной степенью убежденности понимать, куда двигается общество, экономика и планета. Через двадцать лет ты будешь смотреть назад и не понимать, каким образом с таким количеством информации и способностей не стал миллиардером и новым Соросом. Во всяком случае, я не стал".

Китайский частный инвестор из Шанхая: "Так ты из России? Наверное, тогда слышал про Баринг Восток. Мы когда-то давно работали в Баринге с Майклом Калви, отличный профессионал и хороший парень, сидели в одном кабинете. Потом он ушел делать свой бизнес. Он инвестирует в частные компании в России и у него вроде отлично получается. Рассказывал ещё сто лет назад, что вынужден был нанять отставного генерала и постоянную охрану, чтобы не трогали". Я: "Трогнули".

Поздний вечер. Поместье для соколиной охоты посреди пустыни. Дорожки красного песка на территории размечены горящими факелами. С площадки на возвышенности открывается вид на участок пустыни размером в несколько футбольных полей, сплошь заставленный маленькими свечными фонарями. Свет колеблется, бросая на дюны вокруг оранжевые и красные отблески, и потому в темноте вид очень напоминает волнующееся ночное море.

Правитель одного из семи эмиратов в окружении свиты стоит у входа на площадку и за руку приветствует каждого входящего гостя, обмениваясь парой фраз. "Your Highness, я (имя) из России". Секундное вежливое удивление и мягкий кивок: "We are delighted to welcome guests from faraway countries. Please come in". Очень королевский деменор - ожидания от первого в жизни использования данного обращения оправдались.

Полтора десятка эмиратцев в дишдашах танцуют традиционный танец с гибкими деревянными палочками, пока нам подают холодный свежий инжир, небольшие десерты и кофе, наливаемый из больших серебряных чайников с длинными носиками. Смешливый турецкий ресторатор, оказавшийся на одном диване со мной, хихикает, что довольно однообразный танец больше похож на группу мужчин, которые пытаются выбраться из одного одеяла. Но я рад посмотреть на культуру и убедиться, что эмиратцы человеки и тоже танцуют: их белоснежные одеяния (и тот факт, что абсолютно все рабочие профессии в стране выполняют мигранты, от продавцов до такси) создают ощущение кастовой неприступности.

Дубай напоминает одновременно Шанхай, Бруней Даруссалам и Кипр. Шанхай - это Дубай Марина с ее рядами высоток зелёного стекла, которые смотрятся слегка инородно и мгновенно переносят тебя на Пудун - родину концепции инородно смотрящихся высоток. Сходство с Брунеем самоочевидно: богатая нефтяная мусульманская страна с ослепительными мечетями и гигантскими, золото-в-глаза роскошными отелями. Для Кипра достаточно лишь свернуть с главного проспекта и оказаться среди опоясанных хорошим асфальтом бело-песочных домиков, раскиданных среди песчаных пустырей, с выглядывающим из-за них морем и по-ближневосточному ярким солнцем.

В последний день я никуда не еду и лежу у бассейна с коктейлем (-лями).

Вечером назад - в город дождей и неона.

Панорама Дубая, ослепительные интерьеры и экстерьеры Абу-Даби. Снова в Гонконге, поэтому на этом тему ОАЭ завершим. Всем хорошей недели и до скорых постов

4 сезон с видом на харбор - 33 удовольствия вечером рабочего дня. #город

Обсуждаем с биотерапевтической компанией Pre-IPO раунд. Сами в индустрии не специалисты, но тот случай, когда очень хочется  - пусть даже и зная, что в какой-то момент аллюр рискованной авантюры с очень дорогой и горячей штучкой, никогда в своей жизни не зарабатывавшей, исчезнет при слове рассудка. Но брошка неопределенности на платье красотки колется, когда мы наклоняемся ниже, и потому нам страсть как охота услышать, что коммерциализация их биотерапии не за горами, и, возможно, каким-то образом даже ближе, чем предполагает статус компании с ассетом на второй фазе клинических испытаний.

А в самом деле, говорит она, мы думали и были готовы запускаться на менее регуляторно-строгих рынках Азии, но решили отложить первые продажи до конца 2020, когда компания уже будет публичной.

"Но почему?" - восклицаем мы, словно гардемарин, которому графская дочка отказывается объяснять свои чувства. Ответ прост: известная величина не привлекает такого ажиотажа гардемаринов, даже если оказалась всем тем и даже большим, чем обещала внешне.

Молодая биотех-компания, у которой есть выручка, с доказанной (пусть и не на самых главных рынках) эффективностью продукта, не получит, как правило, такой оценки во время IPO, как просто очень многообещающая биотех-компания без единого доллара в кассе. С заработком приходят мультипликаторы, сравнения и здравый смысл.

Вот такая она, великосветская valuation game. Если в секторе ты лишь бедный молодой юнкер, самосохранение диктует заняться другими целями. #индустрия

Bowen road fitness trail на мид-левелс - лучший вечерний хайк на острове. Зелень, тишина, вид на весь ночной город, от сентрала до CWB. Показали @NyushaHK с мужем, спасибо им #выходные

​​Сегодня увидел это сообщение в одном старом пекинском околорабочем чате, который давно следовало удалить, и почти прослезился: в одном коротком тексте так многое, что характеризует китайский подход к фандрейзингу, ушедший Pre-IPO craze и безоблачные дни 2016-17, когда не было торговой войны, рынок стабильно рос, а сумасшедшие идеи вроде сотен миллионов сваленных в кучу сломанных велосипедов на улицах городов собирали по паре миллиардов долларов финансирования (google: Ofo bikes).

Текст такой: «Проект, связанный с медицинским оборудованием, оценка после денег ￥2.3 млрд, раунд ￥200м, инвестирование через фонд, GP даёт 40м, ищет 160м. Компания коммитится выйти на биржу с оценкой не ниже 4 млрд по «red chip»-схеме (операционно в мейнленде, но инкорпорация и листинг в Гонконге), выходящие инвесторы сразу получают HKD, законный способ выведения капитала. В крайнем случае (если не шмогла), мажоритарный акционер готов обсуждать выкуп инвесторов через 4 года с 10% годовым возвратом на капитал. В 2019 подача документов на листинг на HKEX. Связь по телефону...».

Прямо газета из рук в руки... Но использование китайцами вичата и рандомных групп для абсолютно всех разговоров - это тема другой заметки. Сегодня же мы заострим внимание на слове "выкуп".

Несколько лет назад ни одно обсуждение Pre-IPO, первичного или вторичного выпуска акций в Китае на частной стороне не обходилось без сакрального вопроса: «给兜底吗？» – прибл. «дают ли гарантии?». 兜底 (доу ди) – очень интересное слово с лингвистической точки зрения: первый иероглиф означает накрывающий кусок ткани, в том числе, к примеру, сумку или карман, а второй, среди прочего – дно, основание. «Дать доу ди», буквально, означает показать дно кармана (в случае наступления неблагоприятных последствий) – материально отвечать за неблагополучный исход дела. В практическом смысле это означает обещание мажоритарного акционера или самой публичной компании (в Китае линия между не очень четкая) выкупить назад акции у инвестора, если дела после выпуска пойдут плохо и цена упадет.

Цимес в том, что это незаконно.

Инвесторы получают доход за риск, который они на себя принимают, и хотеть его минимизировать – это очевидно нормально. Но если ты покупаешь крупный блок акций, а тебе обещают структуру, где нет никаких рисков (упадет цена – выкупим с прибылью), то что-то сгнило в датском королевстве. Именно в этом сообщении речь идет о выкупе частным лицом в случае фейла с листингом, но не все доу ди настолько травоядны.