Люди обитают
как будто в космосе, не зная ничего ни о контексте проблемы городских огородов, ни о том, как их активность интерпретируется СМИ, как только они повылазиют из аудитории в публичное пространство. Ну, с одной стороны
телевизер поиздевался над студентами как умел, благо повод был более чем удачный. В общем, так им и надо. С другой — вопрос городских огородов достаточно больная тема, а тем более упаковка их в разные форматы. А дети хотели анархистский арт-центр-огород с еще и какой-то идеей реабилитации.
С какими реальными, а не придуманными проблемами сталкивается в Москве городское огородничество, непонаслышке знает Паша Пряников, который такие огороды устраивал в самом центре города, собирал урожай и даже читал об этом 10 лет назад лекции. Не думаю, что Серенко или кто-то из ее «проектного семинара» по альтер-урбанистике что-то знает об этом. Хотя, конечно, если читать только «
Соучаствующее проектирование» Саноффа в компании восторженных студентов, то всего этого знать не нужно.
У последовательницы и ученицы Джейкобс, урбанистки Шарон Зукин в Naked City (2010) целая глава посвящена взлету и падению движения городского садоводства в Нью-Йорке (издание перевода
анонсировало изд-во Института Гайдара). И вот там она упоминает, кроме очевидных проблем с застройщиками, ряд сугубо внутренних проблем для городских огородников. Во-первых, вопросы собственности — они касаются, как правило, не столько раздела урожая, на него чаще всего наплевать, а использования территории огорода: одни там хотят копаться в земле, другие же — бухать и слушать громкую музыку, и конфликты порой бывают очень жесткими. Во-вторых, вопросы ухода — большинство городских огородов Нью-Йорка заброшены. В-третьих, и этот пункт, пожалуй, главный для проекта Серенко, орогодничество очень тяжело уживается с какими бы то иными формами творческого досуга. Вкусы у огородников сходятся редко, а потому разнообразный совриск и ЖЭК-арт быстро удаляется с территорий. Один мужик построил на своем огороде огромную башню из пустых пластиковых бутылок и прочего мусора. После его смерти остальные кооператоры, ко всеобщему облегчению местных жителей, произведение искусства снесли.