Исторически изменения в учётной ставке Банка Англии объявлялись с помощью "публичного объявления" на стене здания на Треднидл-стрит

В этом году экономисты отмечают десятилетие Великой рецессии - крупнейшего с 1930-х гг. мирового экономического кризиса. Интересным пересмотром "консенсуса" относительно Великой рецессии стала вышедшая на прошлой неделе вышла новая книга Андрея Шлейфера и Николя Геннаиоли "Кризис веры: психология инвесторов и финансовая хрупкость". В этой книге предлагается объяснение Великой рецессии 2008 года с позиций поведенческой экономики: авторы утверждают, что устойчивый рост цен активов заставляет людей экстраполировать этот рост в будущее, считая, что перед ними "новая нормальность". Это приводит к стремлению покупать активы, что разгоняет цены ещё сильнее (получается самосбывающееся пророчество). В какой-то момент у экстраполяторов заканчиваются деньги, или просто ударяет плохой шок - наступает кризис. Однако этот кризис можно предсказать! Шлейфер и Геннаиоли опираются на ряд новых результатов в области корпоративных финансов, которые показывают, что рост банковского кредитования и выпуска "мусорных" облигаций позволяет предсказывать кризисы.

Почему агенты не учатся на своих ошибках? Шлейфер ссылается на работу своих гарвардских коллег Кармен Райнхарт и Кеннета Рогоффа "На этот раз всё будет иначе". Игроки на рынке не учатся на ошибках прошлых кризисов. Но у лиц, ответственных за экономическую политику, есть возможность учиться и создавать более устойчивую к избыточному оптимизму инвесторов финансовую систему.

Слайды про книгу: http://papers.nber.org/conf_papers/f114470/f114470.slides.pdf
Интервью со Шлейфером: https://www.youtube.com/watch?v=XcdeWPXYlJk
Колонка Ноа Смита с полезными ссылками: https://www.bloomberg.com/view/articles/2018-07-29/what-economists-still-don-t-get-about-2008-crisis

На "Горьком" интервью с ктитором Университета Дмитрия Пожарского Михаилом Поваляевым, цитата:

Пик моих занятий экономической теорией пришелся на обучение в РЭШ, это 1998 год. Я заинтересовался общим экономическим равновесием и теорией общественного выбора, а потом познакомился с теоремой Эрроу [«теорема о неизбежности диктатора», сформулированная американским экономистом Кеннетом Эрроу; согласно ей, индивидуальные предпочтения разных людей с тремя и более альтернативами невозможно объединить на справедливых основаниях и с логически непротиворечивым результатом. — Прим. ред.], окончательно разочаровался в демократии и стал монархистом. Если в Гайдаре я разочаровался на три четверти, потому что система невидимой руки все же могла сработать, то демократия не может работать в принципе. С тех пор я стал переходить на монархические позиции, на которых и нахожусь сейчас.

Высокоуровневая экономика подвергает сомнению те вещи, в которых в повседневной жизни сомневаются редко. Демократия — это ножницы, которыми никогда не закрутишь болт, то есть она не работает даже на чисто теоретическом уровне.

Тем, кто читает общественный выбор в РЭШ или где он вообще в России читается, стоит внимательно ознакомиться с этим интервью. Почему? Вы неосторожно что-то ляпнули на семинаре, а студент дальше разбираться не станет, в монархисты запишется и потом будет про "высокоуровневую экономику" рассказывать.

Полностью можно прочитать тут: https://gorky.media/context/ya-poznakomilsya-s-teoremoj-errou-i-stal-monarhistom/?tg_rhash=d9f64a8ff46f33

Очередные репортажи с полей войны в области вычислительной макроэкономики на тему "что лучше: Matlab, Python или Julia?" На этот раз на вопрос пытается ответить команда из NYU и Стэнфорда, в том числе Сергей и Лилия Маляр (авторы главы про численные методы для больших динамических моделей в Handbook of Computational Macroeconomics). Тестируются различные алгоритмы для модели неоклассического роста и новокейнсианской модели. По обеим моделям Julia побеждает с большим отрывом. Напоминаю, что начать учить Julia можно (и нужно) тут, курс стартует сегодня: https://ru.coursera.org/learn/julia-programming

Статью со сравнениями трёх языков можно прочитать здесь: https://cepr.org/active/publications/discussion_papers/dp.php?dpno=13210

Как изменялся состав комитета по операциям на открытом рынке ФРС: от юристов к PhD по экономике

Ничего не писал в этот раз о своих прогнозах на нобелевскую премию по экономике, которую объявят через полтора часа. Я в прошлом году не угадал, так что в этом году прогнозы остаются такими же. А если совсем коротко, то.

Должны получить: Филип Агийон, Роберт Барро, Пол Ромер, за вклад в теорию и эмпирику экономического роста.

Автор этого канала болеет за: Бен Бернанке, Майкл Вудфорд, Нобухиро Кийотаки, Марк Гертлер и Жорди Гали (пять человек - это перебор, выбирайте любых трёх из них), за вклад в монетарную экономику. Возможен более конкретный вариант "за инфляционное таргетирование" - Ларс Свенссон и Майкл Вудфорд.

Уильям Нордхауз и Пол Ромер! Очень необычная пара, обоих ожидали, но не вместе.

Видео о Поле Ромере на Marginal Revolution University: https://www.youtube.com/watch?time_continue=1&v=NxqNRnxUd7E

Пол Ромер говорил, что изучать экономический рост его сподвиг этот график роста ВВП на душу населения. Ромер задумался: как такое вообще возможно?

#ЧтоПочитать у нобелевских лауреатов по экономике 2018 года? У Уильяма Нордхауза пять лет назад вышла прекрасная книга Climate Casino: написанный доступным языком учебник по экономике климатических изменений. Пол Ромер не писал книг, так что можно почитать его классические статьи 1986 и 1990 годов (обе в JPE) или изложение его теорий в 12 главе учебника Асемоглу, который недавно вышел в русском переводе. Но лучшее популярное изложение теории Ромера из известных мне написано экономическим журналистом Дэвидом Уоршем.

Как всегда у нобелевского комитета очень хорошая статья Scientific Background: https://www.nobelprize.org/uploads/2018/10/advanced-economicsciencesprize2018.pdf

Заголовок придумал не я, но он хорошо отражает суть: https://www.kommersant.ru/doc/3773392

Если вы, как и я, интересуетесь моделями с гетерогенными агентами, но, как и я, не очень представляете себе, с чего начать всерьёз изучать литературу, профессор университета Карнеги-Меллона Дэвид Чайлдерс составил краткую библиографию:
https://donskerclass.github.io/post/an-empirical-heterogeneous-agents-models-reading-list/

Оливье Бланшар в твиттере предлагает спасать капитализм от капиталистов. Много текстов, но мало дел, Оливье!

Наткнулся на потрясающее видео на канале @kazdalewski. Экономист Андрей Мовчан рассказывает про коррупцию и сравнивает две ситуации: экономику условной Швеции, где большие налоги платятся в казну, и экономику условной России, где множество агентов собирает коррупционную ренту. Говорит, что вторая ситуация лучше. Почему? Оказывается, когда у вас много коррупционеров, между ними начинается рынок: они конкурируют за возможность предоставить коррупционные услуги отраслям, а если отрасль теряет в динамике - лоббирует её интересы. Такое множество "осёдлых бандитов", каждый сидит на своей отрасли. С другой стороны, в Швеции или Франции "бандит" всего один, и рыночного (в смысле, квази-рыночного) механизма сообщить такому бандиту, что отрасли нужна поддержка, нет.

Я чуть со стула не упал. Автор канала правильно замечает: если общество может договариваться с мелкими коррупционерами, наверное, оно сможет договориться и с централизованным государственным аппаратом - за счёт лоббирования, например. Но это даже не самое серьёзное возражение. Я, в отличие от Мовчана, в Чикаго не учился, но я читал Роуз-Аккерман и других авторов об экономике коррупции, которые хором говорят: представление о коррупции как об "эффективном рынке" (или о "втором наилучшем") ложно. Коррупционер не предоставляет способ обойти существующие препятствия с выгодой для себя: он эти препятствия предприятиям создаёт, чтобы потом за деньги помочь обойти. Отсюда возникает множество неэффективностей, как правило, в форме ограничения входа в отрасль. Это очень важная мысль: некритично настроенному поклоннику Коуза может показаться, что коррупция не важна, так как фирмы будут платить только такие взятки, которые экономически оправданы, и в итоге мы будем наблюдать только перераспределение от фирмы к чиновнику, но не будет нарушения экономической эффективности. Это, однако, не так: динамически взятки ограничат вход на рынок и приведут к неэффективно низкой ротации фирм. Иными словами, Коуза Мовчан освоил, а Норта, похоже, нет.

Что в публичном пространстве либеральным экономистом будет открыто защищаться порядок закрытого доступа по Норту (сидим на своих отраслях, никого не пускаем, делим ренты) - такого я не ожидал #badeconomics

Вдогонку к рассуждениям о коррупции релевантная статья профессора Сергея Попова о децентрализованной коррупции. Оказывается, коррупция может сильно вредить даже тогда, когда является чистым трансфертом (не "продать за взятку права плохому водителю", а "взять деньги с водителя, который должен был бы получить права и так" - первое приводит к неэффективности, а второе, как будто только к перераспределению).  Беглое прочтение статьи позволило извлечь следующую мысль: децентрализованная коррупция хуже централизованной, потому что каждый отдельный коррупционер будет требовать неэффективно большую взятку, что увеличит среднюю величину взятки, в результате чего особенно сильно страдают наиболее бедные экономические агенты. Прочитать можно тут: https://onlinelibrary.wiley.com/doi/abs/10.1111/sjoe.12081