Говорили про Магнитогорск с одним американцем, журналистом. История с компенсациями, он говорит, для него удивительна, причем скорее в положительном смысле. В США, если выяснится, что местные власти каким-то образом ответственны за трагедию (например, при массовой стрельбе, не обеспечили безопасность), они, конечно, будут платить - но через суд, причем будут бороться за каждый доллар и это будет долго, некрасиво и по большей части вдали от глаз прессы. См. например о компенсациях семьям после расстрела во Флориде
https://www.sun-sentinel.com/local/broward/parkland/florida-school-shooting/fl-reg-florida-school-shooting-liability-20180426-story.html Конечно, будут выплаты по страховкам. Будут пожертвования в случае громкой публичной трагедии. Если выяснится, что взрыв или возгорание вызваны каким-нибудь пожароопасным материалом, то производитель будет платить по суду или, вероятнее, по мировой сделке. И это может быть довольно много денег, а может быть и мало - зависит от того, как пойдет дело.
Но добровольные компенсации, о которых прямо сразу объявляет местное руководство после практически любого большого ЧП в России и добровольные компенсации со стороны крупнейшего местного работодателя как в случае с корпоративными городами и регионами (а Магнитогорск, понятно, моногород) - это очень российская вещь. И это, кстати, уже не такие уж неприличные суммы сравнительно с компенсациями на Западе - если не в США, то в Британии например (см. историю с пожаром Гренфел-тауэр в Лондоне).
Отношения между человеком и государством, между человеком и корпорацией у нас не бумажные как там, а понятийные. Можно сказать - государство-попечитель. Можно сказать - людям в беде сейчас, по сумме всех факторов, все-таки лучше, чем было раньше. "Понятийное право" - с точки зрения обычного гражданина почти что социальное государство, но, конечно, с оговорками.
Оборотная сторона в том, что все это без гарантий. Информация о причинах взрыва в Магнитогорске строго контролируется Москвой. Даже местные власти, судя по всему, не в курсе деталей. То есть что бы ни было выдано публично в качестве финальной версии - будет результатом политического решения, а не расследования. Результаты расследования, конечно, будут утекать, и будут - и есть - самые разные слухи, но полного доверия тому что говорится публично, не будет.
То есть совершенно вне связи с правдой, будет политическое решение, у которого будет какая-то не до конца ясная логика. Это будет результат торга и борьбы каких-то людей, которых мы не видим. Например, те, кто хочет версию теракта, проиграют тем, кому нужна версия взрыва бытового газа. Или выиграют. Или будет какая-то сложная ничья